Товарищи не догадывались о его втором амплуа – также, как и о «специальной работе» Давида Штерна. Когда осенью 1925 года МИД Чехословакии решило выслать Штерна, то председатель союза Важенин отправил в ЦБ Пролетстуда разъясняющее письмо («Эта мера время от времени применяется к нашим активным товарищам») с просьбой «оказать содействие» своему заместителю по приезде в Москву.[149] Но советское полпредство задействовало свои связи, и Штерн в итоге остался в Праге.
* * *
Новый секретный сотрудник появился у ИНО ОГПУ в Чехо-словакии как раз тогда, когда там разразился шпионский скандал.
В марте 1925 года в Пражском земском суде при закрытых дверях разбиралось дело группы лиц, обвиненных в разведывательной деятельности в пользу СССР. Главные подсудимые – бывшие офицеры российской армии Пиотровский, Пентко и служащая Министерства иностранных дел Червинка. Из десяти обвиняемых оправдали только двоих. Чешская разведка не ошиблась – действительно ликвидировала агентурную сеть Разведупра РККА. Куда конкретно тянулись ниточки, так и не вскрылось, но сути ситуации это не меняло.
Газеты публиковали статьи с заголовками вроде «Дипломатические шпионы. Когда будет очищена вилла Тереза?» (там располагалось представительство СССР). Полиция установила наблюдение за сотрудниками полпредства.
В ответ чехословацкому МИД вручались ноты о провокациях; полпред Антонов-Овсеенко в июле 1925 года провел пресс-конференцию, на которой заверил:
«Представительство ведет кропотливую работу в интересах культурного и экономического сближения обоих государств. Эта его работа абсолютно беспристрастна… Наше торговое отделение, вступая в контакты с промышленниками, руководствуется только торговыми интересами».
Однако в ноябре 1926 года у полиции все-таки нашлись улики против Давида Штерна, и по решению МИД его выслали из страны. В том же месяце вопрос о советском шпионаже был поднят в чехословацком парламенте, в Праге прошел митинг, на котором выступил бывший премьер-министр Крамарж. Полпредство отбивалось заявлениями о лживых наветах со стороны «известных общественных кругов, поддержанных русскими белогвардейцами».[150]
Пока Быстролетов осторожно входил в новую роль, Центру пришлось защищать его от своих же. В марте 1926 года полномочное представительство ОГПУ Северо-Кавказского края поделилось с ИНО подозрением: сотрудник торгпредства в Праге Д.А.Быстролетов – по всей вероятности, внедренный агент и провокатор. Необходимо выманить его в Советский Союз, в Анапу, где и арестовать.
«Дело Быстролетова ведется ИНО непосредственно, – сообщалось в ответном письме, – а посему просим никаких репрессивных мер на случай его приезда в СССР не предпринимать».