Не более чем в двухстах ярдах в стороне от истерзанной колонны отчаявшихся американцев один человек молился о чуде, и ВВС США его совершили. Рядовой 1-го класса Джим Шадден, рота "дельта", заминировавший собственное тело ручной гранатой, был тяжело ранен и не мог двигаться. Он лежал прямо на пути группы вьетнамских солдат, методично зачищающих землю, убивая его раненых товарищей. "Прежде чем вьетнамцы добрались до меня, где-то с полдюжины, на уровне верхушек деревьев подлетел лётчик, взмыл вверх и сбросил канистру с напалмом точно посреди них. Я не перестаю удивляться меткости того броска. Жар напалма прокатился по лицу и телу, словно у печки распахнулась дверца. Я должен этому пилоту больше, чем может заплатить человек. Да благословит господь всех лётчиков!"
Специалист Боб Таулз, также раненный, теперь находился внутри небольшого периметра в начале колонны: "Мы узнали о предстоящем артиллерийском обстреле. Новость нас воодушевила. Примерно через минуту внутри периметра раздался сильный взрыв. Повсюду полетели вопли, крики и горящий белый фос-фор. Я слышал, как закричали прекратить огонь. Наконец осколочно-фугасные снаряды разорвались среди деревьев на другой стороне поляны. Все джунгли растворились в пламени, дыме и летящих комьях земли. Никто не смог бы пережить это, не так ли? А вот и нет".
Таулзу предстояло пережить ещё одно приключение: "Я услышал позади себя сильный шум. Штаб-сержант Рональд Бентон, старшина разведвзвода, рванул через внутреннюю зону периметра и нырнул в укрытие. Тут же выстрелом срезало ветку прямо над моей головой. Ветка упала и стукнула меня по каске. Я обернулся обругать сержанта Бентона за то, что привлёк огонь, и увидел скорпиона, ползущего по ноге. Я забыл обо всём на свете и постарался стряхнуть его. Я поднялся, крутанувшись, врезал по нему стволом винтовки и втоптал существо в землю. Тут только до меня дошло, насколько абсурдно то, что только что произошло. Я пополз обратно к своему дереву".
Лейтенант Энрике Пухальс, тяжело раненный и воспринимающий реальность, искажённую инъек-цией морфина, изо всех сил старался следовать передаваемым по рации инструкциям, чтобы корректировать самолёты ВВС: "Один раз приказали бросать дымовые шашки [и] определить расстояние и направление дыма. Мой взводный старшина, засевший в нашем тылу, тоже бросил шашки, чтобы обозначить границы позиций. Никакого авиаудара, по крайней мере, туда, где я находился. На нашем участке, у нас в тылу, обстрел усилился. Мой взвод держался. Характер огня изменился: он превратился в серию периодических, но очень интенсивных перестрелок".