Капитан Дидурик так писал о полёте и ситуации на земле: "Атакуя "Олбани", мы получили 5 пулевых пробоин в корпусе вертолёта. Положение там складывалось худо. Ступив на землю, я понял, что батальон расстреливают основательно. Так что мы чуть не опоздали со своей помощью. Основная часть 2-го батальона 7-го кавалерийского полка на "Олбани" стояла насмерть. Ещё один Литтл-Бигхорн".
Лейтенант Рик Рескорла, командир 1-го взвода роты "браво", вспоминает: "На первом вираже над "Олбани" я смотрел вниз, вглядываясь в дым и пыль. Между деревьями [были] разбросаны тела цвета хаки, по крайней мере, дюжины солдат ВНА. Они лежали лицом вверх на буром галечнике сухого русла. Вокруг нас гремела стрельба. Мы отвернули в безопасное место. "Тела ВНА. Ты их видишь?" — крикнул я. Фантино покачал головой. Он выглядывал с другой стороны. "Внизу много мёртвых американцев, сэр. Mucho!"[38]. При втором заходе я заметил чернеющий след от напалма. Пространство среди муравейников и зарослей усеивали американские тела и снаряжение. В нас ударил наземный огонь; лётчик, явно встревоженный, вжимал голову в плечи. Он бормотал в микрофон, выражая сомнение, что сможет снизиться. Сгущалась тьма. Я стоял на полозьях, зависая не менее чем в 12 футах над зоной высадки. Слишком высоко".
Шлепки двух пуль заставили Рескорлу отпрянуть. "Боковым зрением я увидел струйку крови на рукаве пилота. Вертолёт нырнул на несколько футов. Лётчик что-то крикнул бортстрелку. Стрелок прорычал: "В сторону". Я колебался. "В сторону, мать вашу!" Мы вчетвером вывалились с десяти футов. Стрелок дождём скинул на нас ящики с сухпайками. Теперь мы рассчитывали только на себя. Распластавшись на земле, все четверо старались сориентироваться. В шестидесяти ярдах от нас, как куропатки, поднялись три фигуры в хаки и побежали к лесу. Двое наших грянули, и те зарылись головой в бурую траву. Для уверенности я выпустил в них гранату из М-79. Впереди послышались американские голоса. Гордо нагруженные драгоценными сухпайками, мы рванули в периметр".
Оказавшись в периметре группы управления батальоном, Рескорла произвёл учёт. "Батальонный сержант-майор сидел с забинтованной грудью у дерева. "Нас сильно потрепали, сэр. Очень сильно". Раненых собрали в 30 ярдах от КП. Прибыла только половина моего взвода. Остальные вертушки повернули назад из-за темноты и обстрела с земли. Периметр представлял собой овальный островок из деревьев. Три взвода могли бы заполнить позиции периметра, но, за исключением наших людей и разведвзвода Пэта Пейна, слаженности подразделения не было. Полковник Макдэйд привалился к дереву. Он выглядел измученным. И упорно молчал. Майор Фрэнк Генри, его начштаба, был обнадеживающе активен. Генри, похожий на низенький пожарный гидрант, приветливо помахал рукой, работая с рациями. Капитан Джо Прайс, координатор огневой поддержки, сидел на корточках рядом с ним. Группки выживших, в том числе несколько ротных командиров, рассредоточились внутри пе-риметра".