Собственно, он этап за этапом анализировал историю нашего мира.
— Вообразите себе Эпоху Техноварварства, — говорил он, прокручивая на экране соответствующие слайды и ролики. — Мир непрерывных конфликтов, жадности, жестокости, лицемерия. Мир, где меньшинство тратит колоссальные деньги на борьбу с ожирением, а большинство живёт на грани настоящего голода. Мир безумной, патологической роскоши и одновременно — мир удручающей, изматывающей нищеты. Мир, в котором сильные страны, прикрываясь лозунгами о свободе и равенстве, фактически навязывают свою волю всем остальным. Мир политической демагогии, мир непрерывной лжи. Мир, где каждый сам за себя и никто за всех. Мир нарастающего технохаоса. Мир, до основания сотрясаемый войнами и эпидемиями. Мир, где царствуют всеобщие ненависть и подозрения; человек беспомощен и пребывает в непрерывном отчаянии. Мир, полный непримиримых противоречий. Мир, где даже богатое и сильное меньшинство, защищённое армией и самым современным оружием, несмотря на всё своё превосходство, испытывает смертельный страх перед теми, у кого нет ничего. Мир, в котором слепые являются поводырями глухих, и никто, подчёркиваю: никто, не видит угроз, возникающих буквально на каждом шагу. Неудивительно, что этот мир в конце концов рухнул. Удивительно другое — что он так долго существовал.
И далее учитель Каннело прерывающимся от волнения голосом говорил об Эпохе Руин и о последовавшей за ней Эпохе Преображения.
Очередная гигантская эпидемия — кстати, её, это выяснилось уже потом, задним числом, можно было не только предвидеть, но, вероятно, и предотвратить, — выкосила на Земле около четверти населения. Системы здравоохранения большинства стран, скованных бюрократией, попросту захлебнулись, а за ними, не выдержав перегрузки, впали в ступор и системы социального управления. Неимоверно быстро стали образовываться по всему миру экономические промоины — области демодернизации, деградации, проседающие до архаики. Они захватывали метастазами всё новые и новые территории. Были прорваны все сдерживающие препоны: страх и ненависть выплеснулись наружу пламенем спонтанных конфликтов. Хорошо ещё, что произошёл такой же быстрый распад как сетей, так и вообще сложных электронных систем: не было использовано стратегическое атомное оружие, иначе «ядерная зима» привела бы к полному исчезновению человечества. Но и без этого мир точно перемешали безумной ложкой: в городах — бунты, грабежи, вспышки немотивированного насилия, в сельской местности — банды, взимающие дань с целых районов и областей. Сражались все против всех. Центральные власти, если ещё где-то и сохранились, колеблясь наподобие карточных домиков, были уже не в состоянии навести порядок. В противовес им то и дело уже возникали какие-то эфемерные «государства», со своими флагами, деньгами, армиями, которые тут же лопались, как мыльные пузыри, разбрасывая вокруг кровавые брызги. Казалось, что повторяется катастрофа Средневековья, когда половина мира была опустошена религиозными войнами и Великой Чумой.