Ему, как обычно, возражают Дирр и Гаррон. Пищевое разнообразие — не главная наша проблема, утверждают они. А что до остановки биореакторов, то катастрофы не произойдёт: мы всегда можем перейти на подножный корм.
Гаррон:
— Как вы знаете, при прежнем режиме нам по возрасту не полагался паек. Так распорядился Кошаг. Мы много лет питались травой, листьями, мелкими ветвями кустарника. Достаточно для поддержания жизни. Проверили на себе… А потому хватит толочь воду в ступе! Надо решать другие вопросы, гораздо более важные…
По их словам, необходимо срочно обустроить роддом. Инкубатора у нас больше нет, он заблокирован, по-видимому, всерьёз и надолго. А вчера у одной из женщин опять были неудачные роды.
— Совсем неудачные? — спрашивает Семекка.
— К сожалению, да… В общем, необходимо привести в порядок хотя бы пару палат, заделать щели, отремонтировать и запустить термостаты, подключить электричество, которое, слава богу, теперь у нас появилось…
— Могу бросить воздушку, — отвечает на его взгляд Семекка. — Её, правда, требуется закрепить на зданиях, на столбах. Нужны люди, у меня ведь не десять рук…
С людьми у нас очень серьёзные трудности. За последнее время население Гелиоса в самом деле существенно увеличилось. Подтянулись и подтягиваются беглецы, до сих пор скрывавшиеся в Развалинах. Теперь здесь, в центре города, обитает уже более двухсот человек. И хотя чуть ли не треть из них преклонного возраста, такого же, как Дирр и Гаррон, но молодых, сильных, здоровых тоже хватает. Однако все они не понимают элементарной вещи: что значит работать; не ютиться в развалинах и жевать генномодифицированную траву, не клянчить подачки у очередного бандита, захватившего власть, а производить еду, инструменты, одежду самим, строить жильё собственными руками. И если женщины уже начинают внимать нашим настойчивым убеждениям: понемногу стирают, штопают, шьют, собирают в лесу ягоды и грибы, некоторые даже сушат их про запас, то с мужчинами дело обстоит почти безнадёжно: никому ничего поручить нельзя, человек вроде и соглашается, во всяком случае не возражает, но стоит на шаг отойти, и он тут же устраивается в тенёчке с такими же сонными, как снулая рыба, приятелями. Трындеть непонятно о чём они могут весь день, отрываются только чтобы поесть или заняться любовью с очередной случайной подругой. В результате значительная часть женщин у нас — беременные, контрацептивы с пищей, о чём когда-то заботился Магнус, больше не поступают. Поневоле вернулись к древнему способу живорождения. Гаррон говорит, что поначалу многие дико пугались: как это — дети появляются не из Инкубатора, а из живота? Были истерики, произошло даже несколько самоубийств. Я и сам, впервые увидев беременную, чуть не вскрикнул от ужаса: решил, что это какая-то кошмарная патология. Сейчас ничего, вроде привыкли.