Он неловко провёл рукой по тому, что посчитал главной панелью. Внутри громадного прозрачного шара, в котором он узнал мотический голограф, проявилось трёхмерное изображение чего-то невероятно сложного. Судя по показателям, структура эта была гигантских размеров – величиной с крупную планету, но с безумно малой плотностью. Она находилась в том месте, где должен был находиться Бегемот.
– Итак, ты видишь моё новое творение, над которым я трудилась без малого четыре сотни лет, – прокомментировала Изма. – Первое в истории человечества астроинженерное сооружение класса «мозг-Юпитер», официально известное как Бегемот. Хотя «моё творение» – не совсем верное определение. «Сизиф» рассчитал весь ход строительства, начиная с создания контролируемо растущей… опухоли и заканчивая процессами, названия которым ещё не придумали. Жаль, что ты проспал последний этап, это было что-то…
От словосочетания «мозг-Юпитер» он чуть было не вывихнул челюсть второй раз. Комитет, да и многие астроинженеры решительно считали создание компьютеров размером с планету невозможным. Невероятные свойства такой штуковины превосходили все вычислительные ресурсы человечества на порядки. Трудно представить, на что она способна. «Сизиф» по сравнению с «мозгом-Юпитером» – муха. Только как же Изма решила проблему рассеивания тепла? «Мозг» должен был буквально зажариться.
Голограф позволял увидеть строение Бегемота, нарезать его изображение ломтиками, проследить за переносом тепла и энергии в его недрах, но Вольмир даже в общих чертах не разобрался, как он работает, – всё было слишком сложно. Наверное, лишь «Сизиф» мог такое придумать. Что там Изма сказала насчёт мозговых имплантов?
– Так что скажешь? – спросила его она.
– Изма Дез, я приношу свои извинения. Вы – величайший астроинженер в истории, хотя вы – та ещё стерва, – признал Вольмир. – Я представляю, как это всё изменит.
– С «Сизифом» ты ещё составишь мне конкуренцию, газовик с Урана. – Она шмыгнула носом, будто унюхала что-то дурно пахнущее. – Кстати, если ты гадаешь, как же я проживу без своего любимого звездолёта, то приглядись к Бегемоту. Я вырастила не только суперкомпьютер.
Рядом с «мозгом-Юпитером» висела крошечная, почти незаметная точка. Мотический голограф приблизил её. Это был другой корабль. Он напоминал «Сизиф», но был гораздо моложе – примерно на тысячу лет. У Вольмира возникло ощущение, что ему сбагрили проржавевшую рухлядь.
– Почему вы не признались сразу? – сказал он. – Почему пытались внушить всем мысль, что Бегемот – угроза?
– Три слова. Это мой проект, – ответила Изма. – Личный. Своеобразная месть Комитету. Ну и какое-то время Бегемот действительно был угрозой, которую нужно было сдерживать. Это рискованная часть строительства. Сейчас Бегемот не опасен, хотя всё ещё продолжает себя строить. Хочу взглянуть, как это происходит изнутри. Извини, что не прошу тебя составить мне компанию. И предупреждаю, лучше тебе не вмешиваться. «Сизифу» не совладать с «Ариадной». Прости.