Давно уже сосед не прыгал и не пел.
Я мучился за них по должности поэта, ;
Лечил и помогал… А нынче не стерпел.
— Любви нужна кровать! — я утверждаю это.
Товарищи друзья, вступитесь за любовь!
Смотрите, как она, бедняжка, похудела.
Создайте ей уют, щекам верните кровь
Вы, штатный бюрократ кроватного отдела!
Иначе я про вас отдельно напишу,
И вас распотрошу, как повар чистит птицу,
И каждую
строку
так
мелко
искрошу,
Что вам — за этот стих вовек не расплатиться!
1939
Скрывая в себе пуды динамита,
Пожары страстей человечьих тая,
Буквенный строй завершив деловито,
Невинно стоит в конце алфавита
Простая и скромная буква «я».
Буква как буква. Сойдется с другими,
Кивнет им головкой и лапку подаст —
И, смотришь, родится: идея, имя,
Румяные яблоки, яства и пляс.
Сияя, смеясь под баян, как товарка,
С друзьями спаявшись, проносится «я».
При ней все становится ясно и ярко,
Является дружба и крепнет семья.
Но вот отошла от других эта буква,
Отбилась, отпала, осталась одна,
И — чудо свершается: видите вдруг вы,
Как чванством и спесью надулась она.
Посмотришь, как будто и прежняя с виду,
А гонору хватит на весь алфавит;
От каждого слова впадает в обиду,
Другим причиняя десятки обид.
И если в союзе с другими умела
Она и работать, и петь, и плясать, —
Теперь, в одиночку, испортит все дело,
Себя начиная в заглавных писать.
Взойдет на трибуну развязным паяцем,
Истошно крича: — Это — Я! Это — Я! —
Чужими делами начнет похваляться,
Упрямо блестя пятачком, как свинья.
Иль вдруг тенорком директивно–корявым,
Подобным скребущему блюдо ножу,
Зальется, как шавка: — Да я вас! Да я вам!
Я вас погоняю! Я вам покажу! —
Куски у других изо рта вырывая,
Давясь и завидуя, наспех жуя,
От яростной жадности вся изнывая,
Вопит: — Это доля моя! Моя-я! —
То кинется «якать», то бросится плакать,
Как с писаной торбою нянчась с собой,
Разводит повсюду и склоку и слякоть,
Всем буквам мешая в работе любой.
Нелепо, бездарно, нескладно, строптиво
Она нарушает весь строй коллектива;
И часто от буквы последней — «я»
Всем буквам буквально нет житья!
Изложим мораль в словах немногих:
Мы дружно идем по широкой дороге,
Чтоб нам миновать и ухабы и ямы,
Построже должны держать наше «я» мы.
1940
— Фифочка, ты знаешь, я от скуки умираю,
Все ужасно заняты, куда–то все спешат…
Просто жить не хочется!.. Представь, сегодня к чаю
Я с трудом достала тот паршивый шоколад!
— Ужас, ужас, Пусенька!.. Я тоже ем, как птичка-
Вкусненького хочется — и не могу достать!
— Фифочка! Сегодня к нам приходит косметичка…
— Знаю, знаю, Пусенька! Я буду ровно в пять!
_ Да, ты знаешь, Фифочка, Люлюська мне соврала