Пали скоблил дно кастрюли, зубцы вилки издавали неприятный скрежет, царапая железо.
— У меня нет никаких причин не хотеть, — проговорил я наконец. И меня охватило неизъяснимо радостное чувство, как тогда, когда я забил свой первый гол… Я посмотрел на Пали, он бросил кусок хлеба в кастрюлю и старательно принялся вычищать ее… Да, мы мужчины. Мы вмешиваемся в мировые дела. Мы действуем. Мы…
Какие только громкие слова не пришли мне в голову, но перечислять их не стоит, понадобилось бы слишком много времени…
— Ну вот и хорошо, — сказал Пали, слезая со стола. — Мы еще потолкует об этом. — И он не спеша направился к водопроводному крану ополоснуть кастрюлю.
3
Пали взяли прямо с завода, через неделю после нашей беседы.
Я работал на кране в соседнем цехе и сам не видел, как это произошло, мне потом рассказали. В тот день только об этом и говорили.
В цех вошли два типа, следом за ними семенил военный комендант завода; направились прямо к Пали, предложили ему сложить инструменты. Один из них грубо прикрикнул, мол, поживее, руки мыть запретил и, явно претендуя на остроумие, добавил:
— Все равно всю грязь не отмоешь!
Они попытались было набросить петлю на запястья Пали, но он, резко рванув руками, сбросил ее, быстро собрал инструменты, сложил в ящик, даже висячий замок защелкнул, ключ спрятал в карман, затем обтер тряпкой тиски, вытер руки и спросил:
— Куда идти?
Ключ у него отобрали, но руки уже не пытались связывать. Оба типа стали по бокам и повели Пали между станками. У ворот ждала полицейская машина. Один детектив уехал в машине вместо с арестованным, а второй вернулся и начал возиться с замком на ящике Пали. С трудом открыл его, затем осторожно, словно имея дело с хрупким инструментом, поднял ящик, поставил его на стол и с такой же осторожностью принялся вынимать из него плоскогубцы, напильники, кусачки, молоток, словно опасаясь, как бы что-нибудь не взорвалось.
За всем этим наблюдал уже я сам, стоя в дверях.
Когда ящик опустел, он перевернул его и стал обстукивать со всех сторон. Не обнаружив ни тайника, ни двойного дна, детектив присел на корточки и заглянул под стол. Затем, желая получше разглядеть все, он опустился на одно колено и чуть ли не припал лицом к полу.
Никто в цехе, разумеется, не работал. Люди стояли поодаль полукругом и наблюдали, сначала молча, но потом то с одного, то с другого конца посыпались насмешки. Детектив пыхтел, краснел, но продолжал вынюхивать. Я уверен, он не пожалел бы десяти пенгё, лишь бы назло нам найти какую-нибудь улику.
Вскоре пришел мастер и, громко ругаясь, разогнал рабочих по местам, а мне велел убираться в свой цех и захлопнул за мной железную дверь.