— С удовольствием, сын мой, — сказал отец Ода.
— Госпожа, надеюсь, что ты поправишься, — обратился Йорунд к Бенедетте.
Та не поняла его, потому что он говорил на датском, но любезно улыбнулась.
Йорунд призвал зал к тишине. Отец Ода благословил собравшихся и попросил своего Бога даровать мир и пощадить жизни всех, кто находится в этой таверне. Йорунд поблагодарил его, и мы вышли. Некоторое время шагали по берегу молча.
— Значит, они обыскивают все уходящие корабли, — пробормотал Ода.
— Но на пристани Гуннальда людей у них нет, — напомнил я. — Заполучим корабль и уйдем на рассвете. Отлив и крепкие весла нам в помощь. — Говорил я так, будто все это просто, но сам-то знал, как бывает, поэтому снова дернулся к молоту, но нащупал крест.
Мы прошли еще несколько шагов, потом отец Ода хмыкнул.
— Что? — спросил я.
— Дикари-северяне, — с усмешкой проговорил он.
Такая, значит, у нас репутация. Это меня порадовало. Однако эти дикари-северяне, точнее, горстка оных оказалась в ловушке, и от всей нашей дикости нет никакого проку, пока мы не найдем способа выбраться. Нам требовался корабль.
И на следующее утро он пришел.