— Из какого дерева дверь в покои короля Гетланда?
Ярви улыбнулся.
— Там нет никакой двери, ибо король Гетланда неотделим от своей земли и народа и ничего не должен от них скрывать.
На худощавом лице матери Скейр проступило неверие, к своему удовлетворению, отметил Ярви.
Гром-гиль-Горм приподнял косматую бровь.
— Он дал исчерпывающие ответы?
— Да, — промолвила служительница.
— Тогда… сей щенок-калека и в самом деле Ярви, сын Лайтлин и Атрика, законный король Гетланда?
— По моему впечатлению — да.
— Так это правда? — прохрипел Ральф.
— Так это правда! — ахнула Сумаэль.
Горм залился хохотом.
— Выходит, это мой лучший выезд на охоту за много-много лет! Посылай птицу, мать Скейр, и разузнай, чем нам заплатит король Одем, коль мы ему вернем заблудшего племянника. — Король Ванстерланда повернулся, намереваясь уйти прочь. Ярви остановил его, презрительно фыркнув.
— Ха, великий и ужасный Гром-гиль-Горм! В Гетланде вас зовут безумцем, пьяным от крови. В Тровенланде называют королем-дикарем одичалого края. В эльфийских залах Скегенхауса Верховный король… впрочем, там вас едва ли поминают хоть словом.
Ярви услышал встревоженное ворчание Ральфа и подавленный рык капитана, но Горм только задумчиво поковырял в бороде.
— Если так ты решил ко мне подольститься, то получилось как нельзя скверно. К чему ты клонишь?
— Вы подтвердите их правоту? Довольствуетесь огрызком того золотого плода, что вам ниспослали боги?
Король Ванстерланда вскинул бровь на свою служительницу.
— Ради вящего успеха, мои уши разуты.
Продавай то, что им хочется, а не то, что у тебя есть, вечно твердила мать.
— Каждой весной вы собираете рать и идете в набег на приграничье Гетланда.
— Не секрет.
— А этой весной?
Горм поджал губы.
— Прогуляться стоит. Матерь Война требует воздаяния за бесчинства твоего дяди в Амвенде.
Ярви решил не напоминать лишний раз о том, что именно он возглавлял страну в начале этих бесчинств, пусть и не по их завершении.
— Все, о чем я прошу, — в этом году продвинуться немножечко дальше. До самых стен Торлбю.
Мать Скейр с омерзением фыркнула:
— И только?
Но любопытство Горма разбередить удалось.
— Что получу я, оказав тебе такую услугу?
Гордецы, наподобие покойного отца, убитого брата и потонувшего дяди Атиля, безусловно, в свой последний вздох плюнули бы Гром-гиль-Горму в лицо, а не искали б у него помощи. Но у Ярви не осталось гордости. Ее из него выгнал отец, взамен поселив стыд. Подлым обманом вытравил дядя. Вышиб хлыст на «Южном Ветре». Выморозили ледяные пустоши.
Он преклонял колени всю свою жизнь. Склонить их еще разочек было не трудно.