Мать Скейр прищурила собственные глаза.
— И потерял ошейник, который я подарила.
— Шею слишком натирал. Я не был рожден стать рабом.
— И все-таки ты опять предо мной на коленях, — отметил Горм. — Кем же еще ты был рожден стать?
Вокруг посыпались подхалимские смешки, но над Ярви издевались всю жизнь, и насмешки давно лишились своего жала.
— Королем Гетланда, — ответил он, и в этот раз его голос был холоден и тверд, как сам Черный престол.
— Боги! — услышал он выдох Сумаэль. — Мы покойники.
Горм расплылся в широченной улыбке.
— Одем! А ты здорово помолодел.
— Я племянник Одема. Сын короля Атрика.
Капитан отвесил Ярви тумака по затылку, и тот завалился вперед, прямо на свой сломанный нос. Крайне обидно, ведь со связанными руками он никак не мог избежать падения.
— Сын Атрика погиб вместе с ним!
— У него был и другой сын, болван! — Извиваясь, Ярви снова встал на колени, губы посолонели от крови. Этот вкус ему уже малость приелся.
Цепкие пальцы вздернули Ярви за волосы.
— Ну что, взять его в шуты или повесить как лазутчика?
— Решать не тебе. — Матери Скейр стоило поднять лишь палец, лишь звякнули на ее руке эльфийские запястья, но капитан выпустил его моментально, будто получил крепкую пощечину. — Атрик родил и второго сына. Принца Ярви. Того обучали ремеслу служителя.
— Но на испытание так и не взяли, — продолжил Ярви. — Вместо этого моим стал Черный престол.
— Чтобы Золотая Королева могла остаться у власти.
— Лайтлин. Моя мать.
Мать Скейр изучала его долго-долго. Ярви выпятил подбородок и глядел в ответ с достоинством, настолько напоминавшим королевское, насколько позволяли связанные руки, смрадные лохмотья и идущая из носа кровь. Видимо, все же этого оказалось достаточно, чтобы посеять хоть малое зернышко сомнения.
— Развяжите ему руки.
Ярви почувствовал, как спали перерезанные веревки, и рассчитанным на зрителей жестом медленно поднес к свету левую руку. Шепотки у костров, что всколыхнулись при виде его скрюченного обрубка, в этот раз доставили немалое удовольствие.
— Наверно, вот что вы хотели увидеть, — сказал он.
Мать Скейр взяла его руку в свои, перевернула и помассировала, разглаживая сильными пальцами.
— Раз ты учился у матери Гундринг, скажи, у кого училась она?
Ярви выдал не мешкая:
— Ее наставницей была мать Вексен, в то время служительница Финна, короля Тровенланда, а ныне праматерь Общины и первая из слуг самого Верховного короля.
— Сколько она держит голубей?
— Три дюжины и еще одного, с черным пятнышком над глазом. Когда Смерть отворит перед ней последнюю дверь, он понесет эту весть в Скегенхаус.