— Твоя правда. — Атиль посмурнел, бережно обтерев обе стороны меча об рукав. — И за это боги сурово меня наказали. Знал бы ты, Одем, какие они мне преподали уроки! А теперь они послали меня преподать кое-что и тебе. Боги возводят в короли не того, кто лучше. А того, кто родился первым. — Он кивнул на Ярви. — И наш племянник был прав по поводу одной вещи. Они не потерпят самозванца на Черном престоле.
Атиль показал зубы и громко прошипел:
— Он — мой.
Он прыгнул вперед, и Одем встретил его рычанием. Клинки схлестнулись — раз, другой, быстрее, чем Ярви мог уследить. Третий удар Атиль направил вскользь, понизу и зацепил ногу брата, когда тот отскакивал назад. Одем снова взревел. Морщась, он обхватил колено и не падал лишь потому, что опирался мечом, как клюкой.
— Перед тобой открывается Последняя дверь, — объявил Атиль.
Одем обрел равновесие, грудь тяжело вздымалась, и Ярви увидел, что серебристая кольчуга на бедре покраснела. Быстро текущая кровь проложила русло от сапога по стыкам между камнями пола.
— Я знаю. — Одем вскинул голову. Из уголка его глаза выкатилась слеза, оставив след на щеке. — Последняя дверь не запиралась за моим плечом все эти годы. — И, полувсхрапнув-полувсхлипнув, он со звоном отбросил меч в темноту. — С того самого дня, с того шторма.
Кровь заложила Ярви уши, когда Атиль высоко поднял меч. Лезвие отразило свет, и острый край клинка засиял холодом.
— Скажи мне только одно… — тихо произнес Одем, не отводя глаз от своей смерти.
На секунду Атиль промедлил. Меч колыхнулся, поплыл вниз. Вопросительно изогнулась бровь.
— Слушаю, брат.
И Ярви увидел, как ладонь Одема сдвинулась, тихонько поползла по спине, пальцы потянулись к рукояти кинжала за поясом. Длинного кинжала с черным эфесом. Того самого, который дядя извлек на крыше башни в Амвенде.
Наш долг — поступать во благо Гетланда.
Ярви одним скачком слетел со ступеней.
Может, он и не показывал чудес выучки на боевой площадке, но как заколоть человека, знал. Он попал Одему под руку, и изогнутое лезвие меча Шадикширрам прошло сквозь кольчугу почти что беззвучно.
— Все, что тебе хочется знать, — прошелестел Ярви у него над ухом, — напоследок объяснит моя сталь! — И, выдернув клинок, отступил.
Одем издал клокочущий полустон. Один пьяный шаг, и он упал на колени. Медленно повернул голову и на мгновение его неверящий взгляд столкнулся со взглядом Ярви.
Потом он опрокинулся набок. И неподвижно замер на священных камнях, у подножия помоста, на глазах у богов, в центре круга воинов, а Ярви и Атиль остались стоять, уставившись друг на друга над его телом.