Море Осколков: Полкороля. Полмира. Полвойны (Аберкромби) - страница 168

— Корень черного языка?

— Я дал клятву, мать Гундринг. Клятву отмщения убийцам отца. Пускай я и полумужчина, но клятву я исполню целиком.

Тут огненные завитки в очаге мигнули и встрепенулись, озаряя оранжевыми бликами пузырьки и склянки на полках.

— Твой отец и твой брат, — натянуто проскрипела мать Гундринг. — Одем и его люди. И так много прочих. А теперь Последняя дверь открывается предо мной. И все… из-за каких-то монет.

Она открыла рот и покачнулась, заваливаясь на очаг. Ярви вскочил и осторожно поддержал ее под руку своей левой, а правой пододвинул подушку и бережно усадил обратно в кресло.

— Похоже, монеты — самое убийственное оружие.

— Мне так жаль, — прошептала мать Гундринг. Ее дыхание становилось прерывистым.

— И мне. Никому не жаль так, как мне, — обойдите весь Гетланд.

— Лукавишь. — Она едва улыбнулась, слабея. — Из тебя, отец Ярви, выйдет отличный служитель.

— Буду стараться, — промолвил он.

Она не ответила.

Ярви с трудом втянул воздух, и прикрыл ей веки, и сложил ее иссохшие руки, и в тошноте, в измождении обмяк на своем стуле. Так он и сидел, когда с грохотом распахнулась дверь и фигура входящего запнулась о порог, задевая охапки сухих растений, закачавшихся, словно висельники.

Один из юных воинов, новичок в дружине, сам едва закончивший испытания. Еще моложе, чем Ярви, — свет очага полз по его безбородому лицу, когда тот, медля, ступил в покои.

— Король Атиль просит своего служителя прибыть на аудиенцию, — сказал он.

— Неужто просит? — Ярви сомкнул пальцы здоровой руки на посохе матери Гундринг. На своем посохе: эльфийский металл приятно холодил кожу.

Он встал и выпрямился.

— Передайте государю, что я иду.

Он вдруг засомневался, замешкался — всего на мгновенье, но ей хватило: Колючка немедленно врезала ему по яйцам краем щита.

Парни орали — никто не хотел ее победы. Но даже за общим гвалтом она расслышала, как Бранд застонал.

Отец наставлял Колючку: «Бей без продыху, а то сразу убьют». Так она и жила, к добру или к худу, — но чаще к худу. В общем, Колючка зло — и привычно — оскалилась и свирепо набросилась на Бранда.

Долбанулась плечом в плечо, щиты с грохотом столкнулись и заскрежетали, парень пятился, взрывая песок морского берега, и кривился от боли. Ударил в ответ, она увернулась и с низкого замаха долбанула своим деревянным мечом ему по икре — прямо под край кольчуги.

Бранд, к чести своей, не упал, даже не крикнул — просто отскочил и скривился еще больше. Колючка расправила плечи: пора бы мастеру Хуннану засчитать ей выигрыш! Однако ж тот стоял и молчал, подобно статуе в Зале Богов.