— Саша, наверное, хорошо знает свой ломик?
— Я же сказал: ломик наш, значит, наш, — с обидой настаивал Саша.
В школу был приглашен старший брат Саши, ученик Миша Задира. Он также подтвердил, что ломик принадлежит им.
— Вчера он лежал в сарае, я его видел…
— Может быть, ломик у вас ночью украли? — спросил Федин.
— А кому он нужен! Подумаешь, добро какое… — удивился Миша.
Отпустив ребят домой, Федин долго размышлял, прохаживаясь в тени школьного сада: «Ломик, безусловно, является орудием убийства. Кому он принадлежит, теперь известно. Остается выяснить: кто же убил Довгого? Если это злодейство совершил владелец ломика Задира, то за что? Где причина, приведшая к преступлению?..» И он пошел снова в сельский Совет. Собрал там характеризующие данные на погибшего, а также на подозреваемого в убийстве — Задиру.
Председатель сельсовета рассказал Федину, что совсем недавно на собрании колхозников Довгий изобличил Задиру как вора общественной собственности. На второй день правление колхоза передало материалы на Задиру в органы прокуратуры для привлечения его к ответственности.
— Задира в колхозе работает плохо, постоянно пьет. По характеру он человек злобный, жестокий, мстительный. За малейшую обиду готов голову снести любому. Он уже совершенно извел свою жену, детей… — закончил свой рассказ председатель.
Теперь перед Фединым встала проблема: немедленно доложить обо всем начальнику милиции для принятия решения в установленном законом порядке или продолжать перепроверку имеющихся данных вплоть до беседы с подозреваемым? Такая беседа не помешает последующему его допросу, когда приедет следователь и возбудит уголовное дело.
…В доме Задиры еще не спали. Жена, сухощавая, не по годам состарившаяся женщина, хлопотала по хозяйству. Миша и Саша ужинали: пили из больших железных кружек молоко. Сам Задира, низко опустив голову, сидел на стуле в кухне и курил.
Появление в такое время капитана встревожило женщину. Она упустила ведро из рук, испуганным голосом произнесла:
— Пришли, ой боже!
— Вы Задира? — обратился Федин к сидящему в кухне мужчине.
— Я. Ну и что? — И медленно поднялся со стула.
— Я капитан Федин, из милиции. Хочу поговорить с вами.
— Вижу, что не из собеса… Но о чем мне с тобой?
Дети перестали есть, любопытными глазами смотрели на знакомого милиционера. Жена Задиры залилась слезами и начала причитать:
— Ой господи, что же ты наделал!?
Задира оскалился на нее:
— У, дура, молчи!
— Молчать-то уже ни к чему, мне все известно, — сказал Федин и незаметно снял в кармане пистолет с предохранителя. Для предосторожности.