— Какую игру ты предлагаешь?
— Работаем в паре. Стреляем по беспорядочно появляющимся мишеням одновременно. Засчитывается только попадание в яблочко. Кто первый промазал — тот и проиграл, — сверкнул белозубой улыбкой мужчина, вызвав у меня обреченный вздох.
— Ладно. Пойдем договариваться с администрацией об отдельном павильоне.
— Провокации в ходе игры разрешаются, — лукаво, как шкодливый мальчишка, прищурился Стэнфорд.
— Какие еще провокации? — остановилась я.
— Словесные, — весело подмигнул мне мужчина.
Вот же хитрый жук, и на что я опять по дурости своей подписалась?
***
За аренду зала мы со Стэнфордом заплатили поровну, как он ни упирался. Мне казалось, что это правильно, и так я Просто Богу ничего не буду должна. Обычная игра на равных паях и условиях.
Как же наивно с моей стороны было думать, что слово «обычно» применимо к Стэнли Стэнфорду. Наверное, в этом мужчине нет ничего заурядного и привычного. Стоило ему выйти из раздевалки одетым в камуфляж, с «Брайаном» в руке, и светло мне улыбнуться, как сердце подпрыгнуло куда-то к горлу, а потом со звоном упало вниз. Он был для меня притягательным, как пламя, а я, словно глупый мотылек, летела на его свет, даже не понимая, что заживо сгораю.
— Один-ноль, — весело сообщил он, разглядывая меня откровенно нецеломудренным взглядом. — Ты специально всякую фигню на себя натягиваешь, чтобы у мужиков мозг еще до стрельб отключался?
Браво. Он первый, кто догадался. Ну ведь как есть — Просто Бог.
Мой виртуальный костюм один-в-один повторял тот снайперский, что был сейчас надет под голограммой на реальной Шарлотте: черный, гладкий, обтекаемый, подчеркивающий каждый изгиб моего тела и расстегивающийся одним плавным движением бегунка от горловины до левой щиколотки. Чистая провокация, как и те платья, в которых я всегда «вышивала» в клубе перед спаррингами. Нормальный снайперский прием — сбить противника с толку, вывести из равновесия, рассредоточить его внимание. Они ведь все были мужчинами, ну если не брать во внимание ориентацию Хоупа. И реакция на полураздетую женщину у них была совершенно правильная.
И потом, когда они видели меня перед боем в облегающем трико, реакция тоже была правильная — такая, какую я и ожидала. Домысливая, что у меня под одеждой, они отвлекались от главного, а я в это время просто метко стреляла.
Стэнфорд первый, кто раскусил мою уловку, а значит, он лукавил: счет у нас теперь один-один.
— Ты же сам сказал, что провокации в ходе игры разрешаются, — отшутилась я.
— Я сказал — словесные, — уточнил Стэнфорд. — А это…