— Значит, твой нынешний начальник в курсе твоего прошлого, — задумчиво уронил Стэнфорд. — И раз пытался скрыть его от меня, значит, хотел тебя защитить, Шарлотта. От кого?
— Слушайте, Стэнфорд, зачем вам это нужно? — не выдержала я. — Было и было. Прошло. Есть сегодня и сейчас. Остальное уже не имеет значения.
— Понимаешь, какая штука, Масик… Так уж получилось, что я простой и прямой, как гвоздь. Люблю ясность во всем. И если человека, который ради меня под пули полез, незаслуженно обидели, я должен разобраться. У меня ведь большие связи в КОГ. По крайней мере, считаю, что в звании тебя обязаны восстановить. А ты, видимо, недостаточно мне доверяешь, чтобы рассказать правду.
— Дело не в доверии, — на самом деле Стэнфорд заслуживал доверия даже такой скрытной натуры, как я. — Я не умею жаловаться, не собираюсь оправдываться и обсуждать приказы начальства. Меня так учили. Говорить, что я белая, а кто-то черный, не имея никаких доказательств — все равно, что стрелять по движущемуся на тебя танку холостыми патронами. Не стоит начинать войну, если не уверен в победе.
— У тебя нет никаких доказательств своей правоты? — догадался Стэнфорд.
— Нет, — согласилась я.
— Но так не бывает. Должны остаться хотя бы записи со спутников.
— Послушайте, Стэнфорд, не лезьте в это. Я ведь ясно дала понять, что не хочу ворошить прошлое. Меня устраивает мое настоящее.
Я, кажется, повысила голос, и Стэнфорд примирительно выбросил вперед ладони:
— Все, я понял, не злись. Вопрос номер два: когда ты перестанешь мне выкать? Или это тоже к доверию не имеет никакого отношения?
— Никогда, — улыбнулась я. — По крайней мере, пока вы мой начальник. И это действительно доверия никак не касается. Так положено по уставу.
— Но сейчас-то мы не в форме и вообще не на работе, — возмутился мужчина. — Можно хотя бы не Стэнфорд, а Стэнли? Я вроде в ресторан с одногодкой пришел, но когда ты ко мне так официально обращаться начинаешь, чувствую себя рядом с тобой каким-то старым пеньком.
— Успокойтесь. Вы не старый пенек, Стэнли, — неожиданно для себя пошла на уступку я. — Скорее, крепкий здоровый дуб.
— Ну все, Ривз, — расплылся в улыбке босс. — Купила с потрохами. Проси, что хочешь.
Он произнес это так искренне, что я не стала отказывать себе в удовольствии и действительно попросила:
— Расскажите какой-нибудь случай из вашего дрэйкерского прошлого, который вам запомнился больше всего.
Стэнфорд отложил в сторону столовые приборы, удобно откидываясь на спинку стула. В глазах мужчины теплыми всполохами заиграли золотистые отблески зажженных свечей, и уголки губ приподнялись в легкой улыбке. Такой полковник Стэнфорд почему-то казался невероятно уютным и домашним, совсем не похожим на того жесткого и собранного командира, что сегодня возглавлял штурмовую группу.