— Догони, скажи ему об этом, и у тебя в жопе появится еще одна дырка. Пятнадцатого калибра, — тут же отозвался Холли, и все мужики в клубе стали громко ржать.
Похихикав вместе с ними и допив сок, я еще минут десять слушала мужские споры насчет личности Стэнфорда и того, что сегодня он просто вышел на разведку, а вот завтра Гвоздь наверняка заявится сюда с оружием, и тогда начнутся настоящие спарринги, на которые можно будет делать крупные ставки. Говорить им о том, что из всех стрелков клуба Стэнфорд уже предпочел мою Шо, я не стала. Я собиралась хорошо заработать на самоуверенной звезде межгалактической величины, сделав единственную ставку от Пита на Шо, которая заберет весь банк.
***
Клуб я покинула в приподнятом расположении духа, добравшись домой чуть за полночь. Открыв ворота, я с оружием на изготовку привычно обошла вокруг здания, проверила периметр, а потом, зайдя с черного хода, заглянула под половик у порога.
Семечки свигура были целыми и лежали в той последовательности, в какой я их разложила, а значит, нежданных гостей не было.
Осторожно открыв дверь, я бесшумно прошла через кладовку на кухню и, несколько минут послушав тишину, включила свет.
Дойдя до парадной двери, проверила стоящую на ручке гильзу и только после этого опустила оружие и стащила с себя куртку.
Все, как он меня учил… Необходимые меры предосторожности. Я помню. Именно поэтому я сплю с «Брайаном» под подушкой и каждый день тренирую свой слух. И тишина в доме для этих тренировок мне совершенно не помеха. Я люблю тишину. Она всегда платит мне взаимностью. В ней все чувства обостряются до предела. С них будто снимается толстая стружка, оставляя обнаженными инстинкты и невероятно прозорливым подсознание.
Думаете, что я параноик с навязчивой манией? Нет, я просто не имею права на ошибку.
Побродив по дому, но уже с целью что-нибудь поесть и приготовиться ко сну, я поднялась наверх и, забравшись в душ, простояла под теплой струей воды почти полчаса, грея ноющее плечо. Пять лет прошло, а оно почему-то не дает мне забыть Мобиус*, хотя жалости к себе я больше совершенно не испытываю. Все так, как есть.
Засыпая, я уже почти не думаю о том, какой бы была моя жизнь, если бы в ней не было ни Мобиуса, ни операции «Призрак». И знаете, к чему я прихожу в итоге? Думаю, что моя жизнь была бы скучной.
Тик… Тик… Тик…
Стрелка моих механических часов снова начинает отсчет отмеренного мне временем сна, и я проваливаюсь в него, как в черную дыру.
— Танго один… Девять север, три восток… Дайте огня… Больше не протяну…
Смрадный дым. Свист пуль. Кровь заливает глаза. Больно… Господи, как же мне больно. Еще один взрыв. Черный провал…