Вырвав пучок травы под ногами, я бросила его с высоты плеча, а потом, указав на место падения рукой, получила угол между ней и телом, разделив который на четыре, вычислила приблизительную скорость ветра и ввела на него поправки в прицел.
Ветер был косым, а значит, отклонял пулю примерно в два раза меньше, чем боковой той же силы, что значительно упрощало процесс стрельбы.
Взобравшись на пригорок, я залегла за мшистым валуном, разглядывая в окуляр прицела местность и вычисляя удобные для скрытой лежки снайперов объекты.
Лесок…Болотце рядом… Сломанный камыш рядом с кочкой… Есть. Первого нашла.
Куст… Высокая трава… Еще один куст рядом… Снова трава. Стоп. Смята. Есть второй.
Холм… Деревья… Пень… Пень мне почему-то не нравится. И интуиция меня не подводит.
Первый выстрел убивает замаскированного под пень андроида, мгновенный второй снимает бота, засевшего в яме прикрытой травой, и третий топит в болоте очередного робота.
Пока я бегу к лесу, в воздухе возникает голограммное табло, на котором загорается счет 3:3, и я, срываясь с места, бегу, ускоряясь быстрее ветра понимая, что Стэнфорд идет по очкам за мной почти след в след.
Мелькнувшая за деревом тень… Выстрел… 4:3, а уже через секунду 4:4.
Хруст ветки сбоку… Выстрел… 5:4. Мгновение, и… счет становится 5:5.
Вспорхнувшая справа птица… Три выстрела… 8:6, 8:7, 8:8…
Лес закончился, и за ним начались развалины какого-то строения. Прячась за деревом, я выбила четырьмя точными выстрелами очередные цели, с восторгом отметив что у меня с Просто Богом опять намечается ничья.
Это было крышесносно. Такого удовольствия я за всю свою жизнь не испытывала. И хотя точно знала, что не проиграю Стэнфорду, как бы сильно он ни старался. У меня возбужденно звенело в голове, и сердце, как теннисный мячик на крученой подаче, зависало где-то между выстрелами.
Когда я ворвалась в полуразрушенное помещение, находящееся на границе наших участков, счет между мной и Стэнфордом был сорок девять на сорок девять. До победы и ему, и мне оставалось по одному андроиду. Если мы сделаем пятьдесят на пятьдесят, «золотую середину», так любили называть этот счет в клубе, то малыш Пит сорвет банк, ведь на такой результат не поставил ни один игрок клуба. Спросите, почему? Да просто потому, что в «Zооm» «золотой середины» в игре никогда еще не случалось.
Я замерла в темноте, слушая тишину, и когда слух мой вычленил лишний звук, выстрелила вслепую.
На табло загорелась заветная цифра 50:50, и между мной и Стэнфордом осталась только тонкая перегородка, отделяющая нас обоих от поражения или победы.