— Не маленький, — кивнула я, целуя Илвара и собираясь двигать в космопорт.
— Лотта, — руки отца остановили меня, ухватив за предплечья, и взгляд его синих глаз замер на мне, словно ждал какого-то ответа. — Тебя там не обижают?
— О Боже, папа… — взмолилась я, опуская сумку и обнимая Илвара. — Не надо…
— Мы с мамой переживаем за тебя, — покаянно признался отец. — Новые коллеги, новая работа, а ты так тяжело сходишься с людьми…
— Я могу за себя постоять. Я взрослая. Помнишь?
Илвар Ривз вздохнул и с тенью легкой грусти произнес:
— Помню. И как бы там ни было, ты всегда будешь моей девочкой, моей дочкой.
— Разве я когда-нибудь позволяла тебе в этом сомневаться? — в горле запершило, и глаза заслезились от избытка чувств, запихнуть которые куда-то подальше у меня уже не получалось. — Мне пора идти, иначе я сейчас расплачусь.
— Да, — губы Илвара мягко коснулись моего лба, оставляя теплый след нежного поцелуя. — Иди, Шарлотта. Прости, что расстроил.
Пройдя вперед несколько шагов, я не выдержала и обернулась:
— Я люблю тебя.
— И я тебя, дочка, — шепнул Илвар, превращая меня своими словами в тающий сугроб.
Наверное, в моих глазах еще стояли слезы, когда я дошла до пропускного пункта и поднесла чип к идентификатору, потому что когда обернулась назад, мир показался мне смазанным и нечетким, а внезапно выступивший из-за угла Стэнфорд — каким-то преследующим меня роком.
— Кто это был? — Просто Бог сначала проводил подозрительным взглядом взлетающий флайкорт Илвара, а после вопросительно посмотрел на меня. — Твой парень?
Э-э. Да какого черта? Он что, следил за мной?
— Это имеет какое-то отношение к работе? — поинтересовалась я.
Стэнфорд нахмурился, недовольно сложил губы и мотнул головой:
— Нет.
— Тогда простите, босс, но это вас не касается, — едко кольнула его фразой и, изображая суровое равнодушие, потопала к ангару.
В два шага догнав меня, Стэнфорд примерился под мои шаги, снова ставя меня в тупик своей наглостью:
— Нравятся мужчины постарше, Ривз?
Застрелиться. Что за допрос?
— Вам какое дело?
— Понять хочу, что девушки находят в богатых папиках.
Нет, он меня достал. Что за манера совать свой нос, куда не просят? И с чего я перед ним еще и оправдываться должна?
— А вы станьте богатым папиком, тогда и поймете.
— Да я вроде и так не бедствую, — усмехнулся Стэнфорд. — Но со мной девушки так нежно и со слезами на глазах не прощаются, — подчеркнул он, намекая на наше с Илваром расставание.
Вот же гад. Следил за мной. Точно.
— Слушайте, Стэнфорд, может, мне вас тоже обнять и поцеловать в следующий раз на прощанье, чтобы вам не было так завидно?