— Как же огонь сжигал суда, если цепь, и они в Золотой Рог не прошли? Не завирайся, Кемик!
— Я? Я правду рассказываю. Турецким флотом командовал болгарин, Балта-оглу Сулейман-бей. Он принял мусульманство. Флот стоял в Босфоре возле того места, где сейчас дворец Долма-Бахче. Фатих или этот бывший болгарин придумали перетащить галеры через холмы вокруг Галаты и спустить в Золотой Рог уже за цепью, там стены слабее… Сделали толстые деревянные катки, смазали их салом. Впряглись люди, лошади, волы, подняли и паруса. Тысячи и тысячи людей работали под бой барабанов, при свете факелов. За ночь перетащили семьдесят галер. Фатих был изобретатель, когда нужно было что-нибудь уничтожить: изобрел мортиры, из которых потопил флот императора, после этого свободно навел через Золотой Рог мост из связанных бочек, сделал широкий настил из досок, в ряд могли пройти тридцать человек. А подо рвом сделал подкопы… — А зачем ему Константинополь?
— Чтобы вырезать! — просто ответил Кемик. — Ну и добыча, конечно. Пятьдесят дней осаждал, а двадцать девятого мая тысяча четыреста пятьдесят третьего года начал штурм. Всю ночь турки молились, жгли костры, били в барабаны, сильно возбудились. Дервиши обходили военный лагерь. Только и крика, что «нет бога, кроме бога, и Мохаммед посланник его!». Исламский лозунг… Фатих обещал войску: первым, кто взберется на стены, — поместья, дезертирам — казнь. В эту же ночь аллах устроил страшную грозу, ливень, такой гром, что вот-вот рухнут стены. Не рухнули, и вот во вторник турки начали штурм. Затрубили рога, зазвенели литавры, застучали наккары — маленькие барабаны, даулы — большие барабаны. Такой шум, что жить не захочешь. По приставным лестницам турки лезут на стены и получают сверху кипящее масло, камни, «греческий огонь». Над городом дым, звонят все колокола, ужас, жуть. Многие еще ночью бросили город, перешли к туркам — в неволю. Бой — вдоль всех стен. Аскер лез со щитом и палой — саблей с широким кривым лезвием. По воде Золотого Рога бежал «греческий огонь». Очень много жертв с той и с другой стороны. Тучи стрел. Рвы турки забросали землей, камнями, телами своих убитых. Словом, ворвались янычары в город и начали резать. Два дня резали, грабили. Все церкви, дома, ни один не пропустили…
Кулага слушал Кемика настороженно, проговорил:
— Между прочим, известно, что крестоносцы в отношении грабежа значительно опередили турок, Кемик!
— Да, крестоносцы, но когда янычары ворвались в императорский дворец, они императора тут же убили. Жители бросились спасаться в храм святой Софии. Как дети верили, что с неба сойдет ангел и даст одному старцу саблю, от которой турки побегут. Десять тысяч жителей закрылись в храме Софии. Турки, конечно, и сюда проломились. Толпа сдалась, просила пощады, но всех зарезали. На полу храма выросла гора трупов. И вот сам Фатих верхом на коне въехал в храм, и конь стал взбираться по этой горе. Крутая, — султан, чтобы не упасть, уперся окровавленной ладонью в одну из колонн. Отпечаток ладони виден и сегодня…