Я фыркнула, не сдержав смеха. Все понятно. Воспитательный процесс во всей красе, причем не со стороны бабушки по отношению к внучке, а очень даже наоборот. Впрочем, Вика из всех умудрялась вить веревки, включая моего деда.
— Я буду есть фасоль только от месье Пауля! — заявила дочь и даже сложила руки на груди, говоря всем своим видом, что в этом вопросе останется непреклонной.
Мы со свекровью переглянулись. По ее скорбному виду я поняла, что придется принять участие в беседе. Тем более, что Саша нам с Ольгой Станиславовной был не помощник — когда случалось подобное, он делал вид, что его рядом нет.
В общем-то, Вика была совсем не капризной, даже наоборот, но только не тогда, когда вопросы касались еды.
— Идем, хочу посмотреть, что там за такая фасоль, — сказала я, поднявшись с дивана.
По правде говоря, в последние дни я чувствовала себя не слишком хорошо, но позволить себе сделать то, что хотелось, а именно — пойти наверх и поваляться в постели — не могла. Сегодняшним вечером нас всех ожидало особенное событие. Мы с Ольгой Станиславовной открывали пятый и самый большой наш ресторан.
— Ладно, — согласилась Вика, и мы все втроем удалились в столовую к облегчению Саши, которое было написано на его лице и которое он даже не пытался скрыть.
— Ну? И что тебе здесь не нравится? — удивилась я, пробуя фасоль в прекрасном сливочном соусе. — Посолено прекрасно, а эти приправы! Кстати, что это? — обратилась я к свекрови.
— Я добавила немного муската, — разулыбалась она.
— Прекрасно, мне очень нравится! — похвалила Ольгу Станиславовну совершенно искренне.
Вика тоже взяла вилку и отправила в рот крохотный кусочек зеленого стручка. Прожевала с таким видом, словно вот-вот должна была изречь ту истину, которую ждала вся вселенная, и кивнула.
— Пойдет, — сказала она. — Но у мистера Пауля лучше.
И это, надо сказать, был комплимент.
— Вот и хорошо, — кивнула я дочери. — А сейчас иди собирайся, скоро поедем на открытие ресторана. И там Пауль накормит тебя твоими любимыми мидиями. Только называй его месье, а не мистер, идет?
— Ой! — выдала Вика, зажав рот ладошкой, после чего умчалась из столовой.
Мы проводили ее взглядом, после чего свекровь сказала:
— Каждый раз, когда ей готовлю, сердце не на месте… что Викуся скажет? Как оценит?
Я тихо рассмеялась и покачала головой.
— Может, вам просто стоит быть с ней построже?
— Это вряд ли получится сделать, — вздохнула Ольга Станиславовна. — Не сработает. Вика выросла на блюдах высокой кухни.
Я пожала плечами и проговорила:
— Уверена, когда она повзрослеет, для нее не будет ничего вкуснее бабушкиной еды.