– Ну как? Нравится?
– Ага, – сказала я и сунула руки между коленями. Непривычно голыми (ох уж эти платья). – Да. Спасибо большое.
Собранные в хвост волосы, чуть завитые на концах, подчеркнули скулы, заострили подбородок и сделали из меня не просто синеглазку, но еще и болынеглазку. Собственно, эффекта мы добились: глаза у меня на лице действительно стали выделяться.
– Ну тогда выдвигаемся, – сообщила Алетта, глаза у нее при этом возбужденно блестели.
Ехать нам предстояло, как выяснилось, в Четвертый круг. К’ярд сбросил адрес только сегодня после занятий, до последнего молчал – видимо, рассчитывал, что я первой ему напишу. «45—138, Лейагре-авеню», – пришло мне на тапет, когда мы с Алеттой уже выходили через главные ворота Кэйпдора. И следом раздраженное: «Не опаздывай».
Хозяин вечеринки, судя по количеству квартир, жил в одной из тех высоток, где предпочтение отдается не количеству жильцов, а качеству жилья. Впрочем, номер квартиры – 45 – еще мог означать то, что у него крохотная каморка где-то на первом этаже многоквартирной высотки. В Четвертом круге, ага.
– Ты чего ухмыляешься? – поинтересовалась Летта, открывая шкаф.
Сама она не постеснялась яркой помады и очень короткого, облегающего ярко-зеленого платья, подчеркивающего все изгибы ее фигуры. Волосы подруга уложила каким-то гелем, из-за чего они густой волной мокрых волнушек (как после купания) облегали ее лицо, а еще, в отличие от меня, она была в туфлях. На такой высоченной шпильке, что разом стала выше меня на полголовы.
– Да так, задумалась… – Я махнула рукой.
Спальня у нее была немногим больше моей, но мне показалась гораздо более… девчачьей, что ли. Тут и там висели старенькие голографические постеры популярных групп, часть из которых уже шла рябью от времени (заряда в самоклеящемся значке, который выдавали на кассе супермаркета за крупные покупки, обычно хватало от года до двух). У нее даже туалетный столик был, где валялись расчески, косметичка и потертый флакончик туалетной воды. Из которого она на меня сейчас брызнула, и я не успела увернуться.
– Ай! Что ты делаешь?!
– Придаю тебе пикантный аромат. – Летта хмыкнула. – Мелианской нареллы.
Нарелла – безумно красивый цветок, раскрывающийся десятком фиолетовых соцветий. Стоит сумасшедших денег.
– Сильно сомневаюсь, что там действительно экстракт мелианской нареллы.
– Если верить этикетке, так и есть.
– Я не верю этикеткам.
– Да ты вообще ничему не веришь, – фыркнула Лэйс. Ой. Я вдруг поняла, что мысленно назвала подругу именем сестры, и решительно поднялась.
– Идем.