— Лорд Форкосиган наделил меня полномочиями надзора за Окружным департаментом землеустройства, в чью сферу влияния входит зона отчуждения Вашнуй. И мы стоим на земле лорда Форкосигана.
Женщина отпрянула, беззвучно шевеля челюстью. Видно было, что она никак не ожидала таких слов от чужака.
— Но он же не пользуется этой землей, верно? Это проклятая земля. Убирайтесь, или я тоже прокляну вас.
Женщина, вне всякого сомнения, весьма убедительно играла роль Бабы-яги — неопрятные седые космы падали на морщинистый лоб, украшенный кустистыми бровями, под которыми горели злобные вороньи глаза. К тому же этот парень со своим поленом! Катриона с трудом сдерживала дрожь. Наверняка этими угрозами ей уже удавалось отваживать тех, кто вторгался в ее владения.
Если Борис сделает попытку напасть, Катриона отобьет удар, после чего, отскочив в сторону, расстегнет защитный костюм и вытащит шокер. Но пугало ее даже не это. Вдруг полено обрушится на незаменимую голову Энрике? Сердце Катрионы бешено билось в груди. Если случится самое страшное и эта банда, спрятав их с Энрике тела, избавится от флайера, Майлз вывернет всю зону наизнанку и будет преследовать эту семейку, куда бы та ни отправилась. И тогда уж это не принесет радости никому. Прокляты будут все.
Напряженное молчание вдруг прервал Энрике, который с самым невинным видом спросил:
— Серьезно? И как это должно работать? Пожалуйста, опишите поточнее.
Мама Роджи и Борис могли подумать, что он либо бросает им вызов, либо издевается. Катриона же предположила, что, как истинный ученый, Энрике применяет к ситуации метод двойного слепого исследования — для получения точных и объективных результатов.
В полном замешательстве мама Роджи посмотрела по сторонам, не понимая, что от нее требуется.
Сейчас или никогда.
Катриона стянула с правой ладони перчатку и протянула женщине руку.
— Вы ведь мама Роджи, верно? А я — леди Катриона Форкосиган. И мы прилетели для того, чтобы уничтожить все поводы для взаимных проклятий. Нам нужно поговорить.
Катриона боялась, что мама Роджи не поймет смысла ее жеста, тем более что Ядвига влезла со своими уточнениями:
— Ее приятель — волшебник, мам. Он делает жуков.
— Ученый, а не волшебник, — мрачно уточнил Энрике, уже отчаявшись, что его услышат.
А это куда опаснее, чем волшебник.
Протянув руку для пожатия, Катриона была готова ко всему — и к тому, что эта женщина просто ударит по ней. Но мама Роджи не сделала этого.
— Лорд-мутант, стало быть, твой муж? — спросила она, сверкнув глазами сквозь заросли бровей.
Катриона вспомнила, сколько разговоров ходит об этой особенности ее Майлза и как мало им верят, но ничего не стала об этом говорить, произнеся только: