И, обратившись к мужу, попросила:
— Ты не мог бы приостановиться по пути у их комнаты и сказать им про животных?
— Конечно, — отозвался Майлз. — Даже я вижу, насколько животные важны для этих детей. С животными связаны и некоторые наши надежды.
Катриона приподнялась на постели.
— Надежды на их… реабилитацию? — произнесла она и, подумав, уточнила:
— Нет, скорее — реинтеграцию. Более точный термин. Поглядите, добрые люди: они явились сюда прямиком из Периода Изоляции, и мы их реинтегрируем в общество.
Конечно, речь шла прежде всего о Ядвиге. Борис, как она подозревала, все-таки имел опыт жизни за пределами зоны, хотя потом и вернулся назад. Инги был молод и сообразителен, и его социальные перспективы казались вполне благоприятными. Правда, проблемой оставалась внешность Инги. Как-то он приживется среди своих одногодков? Катриона взглянула на Майлза.
— Я тут подумал, — начал Энрике, и Катриона повернулась к ученому, — про флигель на ферме, ну, где у фермеров раньше жили батраки. После того как врачи закончат свои дела, детей можно будет перевести туда. Там будет их дом, и там они станут привыкать к современному Барраяру.
Он не добавил: такому, каков уж он есть. Прогресс!
— В наших лабораториях работы хватает, — продолжил он. — Бориса можно научить, Инги — тем более.
— А Ядвигу? — вырвалось у Катрионы.
И, помолчав мгновение, она добавила печально:
— Если, конечно, девушка выйдет из больницы…
Пройдут дни, а может, и недели, прежде чем они узнают о возможном развитии событий, и Катриона не в силах сделать ничего, чтобы хоть как-то их ускорить. Нечасто Катриона бывала такой же нетерпеливой, как и Майлз. Она напомнила себе, что центральная больница в Хассадаре является лучшим на Барраяре центром лечения тех, кто пострадал от радиации, и Майлз всегда готов это подтвердить.
— Для Ядвиги тоже найдется дело, — внес оптимистическую ноту Энрике. — Она может доить своих коз, может заниматься другой нехитрой работой. Может быть, она несколько медлительна, но у нас на ферме свой распорядок.
А интересно: доволен ли Энрике тем, что в его коллекции крупных млекопитающих появилось еще несколько экземпляров, или же сердце его растаяло, когда он увидел, насколько Ядвиге полюбились жуки-радиофаги, его лучшие создания? Наверное, и то, и другое. Какая разница?
— Это может сработать, — сказала Катриона. — По крайней мере, стоит попытаться.
— А сможет ли Марсия заняться их обучением? — спросил осторожно Майлз. — Проявит ли интерес к этому?
— У нас там десятки работников, — ответил Энрике. — Никто не говорит, что всем должен заняться кто-то один.