— Далее… Двадцать восьмого марта посольство получает телеграмму, что лимит расходов на уголь — уже не на дрова, а на уголь! — составляет пятьдесят фунтов…
— …И мистер Скотт испрашивает аудиенцию на завтра, на двадцать два часа субботы, причем в японском и турецком посольствах тоже замечены некие признаки возбуждения. Двадцать два плюс двадцать восемь… Во Владивостоке в это время пять утра…
— …А в Персидском заливе — двадцать два тридцать. И вся ночь для минных атак впереди. И третья телеграмма — «Лимит на закупку угля признан ошибочным, ожидайте следующего циркуляра». После чего господин посол, извинившись, отменяет аудиенцию, ссылаясь на благополучное разрешение некоего недоразумения.
— Хм. Да, тут они ошиблись. Вы ведь именно поэтому обратили внимание на дрова и уголь?
— Именно так, Ваше Императорское Величество. Это, действительно — ошибка. Все когда-нибудь ошибаются.
— То есть, если они не осознали последствия этой ошибки, а в суматохе вполне могли этого и не сделать, просто недооценить нас… Нам, точнее, послу Скотту, нужно ждать следующей телеграммы?
— Полагаю, да, Государь. Вероятно — уже в эту пятницу, четвертого апреля.
— Что-то вроде «Скорректированный лимит расходов на уголь составляет… двадцать шесть фунтов»?
— Вроде того, Государь.
— Интересно, — задумался Император. — А не могут ли на телеграфе немного… перепутать? Только вот в какую сторону? Если господин посол испросит аудиенцию слишком рано, когда группировки противника еще не будут готовы… Тогда мы с чистой совестью сможем нанести превентивный удар… Хотя, нет. Боюсь, подготовка нашей армии и особенно флота пока не та… К тому же, нас все равно обвинят в нападении, поспеши посол хоть на неделю, хоть на год. Хм… С другой стороны, если мистер Скотт несколько запоздает… Тогда скоординированное нападение британцев и японцев де-факто произойдет до объявления войны… Ваше мнение, господин ротмистр?
— Я бы увеличил посольский лимит, Государь. На один фунт. Этого будет вполне достаточно. К тому же, вряд ли они сменят шифр. Если посол получит дополнительные инструкции, ошибка в них тоже вполне возможна. И, если мне будет позволено…
— Вам будет позволено Александр Александрович. В случае, когда это необходимо для защиты страны, вы можете даже использовать чернильницу посла в качестве ночного горшка, как бы грубо это ни звучало и ни выглядело.
— В этом пока нет необходимости, Государь, — ротмистр улыбнулся, но тут же посерьёзнел и уточнил, — пока нет. Дело в том, Государь, что прямого кабеля между Петербургом и Лондоном не проложено. Телеграммы в британское посольство поступают либо через Швецию и Финляндию, либо же через Германию.