Вчера, когда Романов уехал из поместья, красноволосая не выходила из своей комнаты. Старик думал, что она устала от присутствия неудавшегося жениха и решила лечь спать пораньше, но судя по её виду… вряд ли она смыкала глаз.
Юна присела на своё место. Прислуга налила ей чай, нарезала омлет и отварные колбаски, рядом поставили лёгкий соус с пряностями. Красноволосая взяла палочки для еды и приступила к завтраку. Хируко делал вид что читал новости, сам же наблюдал за внучкой — неужели переутомилась? Или нервничает от встречи с наследником Хаясу? Он должен приехать через четыре часа, стоит ли переживать так рано?
Старик протяжно хмыкнул, громко и задумчиво, он всегда делал так, когда хотел начать беседу с внучкой.
— Тебя что-то беспокоит, дедушка? — отпила девушка чай.
— Кхм! — кашлянул Хируко в кулак и отложил планшет в сторону. Старческие глаза недовольно осмотрели внешний виды красноволосой.
— Юна, девушке твоего статуса не подобает в таком виде присутствовать на завтраке.
Девчонка склонила голову.
— Прости, дедушка, — она привстала. — Я приведу себя в порядок.
— Нет. — махнул старик рукой. Он знал все хитрости своей внучки, и если она не удосужилась переодеться и нормально уложить волосы, значит таким образом пыталась обратить на себя внимание. — Ты понимала, что дедушка обратит внимание на твоё настроение. Что случилось? Ты заболела? Волнуешься?
В голосе Хируко звучала доброта и беспокойство, дед чувствовал — его время подходит к концу, если он может побаловать напоследок любимую внучку, то почему нет? Такого решения и придерживался старик Оридзава, конечно, в пределах разумного…
Юна присела обратно, показно вздохнула и состроила самое милое лицо, которое могла:
— Дедушка, я не могу выйти за Хаясу.
Старик приподнял брови:
— Это ещё почему? — его суровый тон прозвучал угрожающе.
Юна обидчиво нахмурилась:
— Он мне совсем не нравится… — ответила она тихо. — Как я могу отдать свою жизнь человеку, который мне совсем не по душе…
— Юна. — строго произнёс дед. — Хаясу — твой погодка. Ты хочешь, чтобы отец отдал тебя за взрослого мужчину? Или того — кто будет относится к тебе с холодом и безразличием? Хаясу заинтересован в тебе, солнышко. И будет сдувать пылинки. Чего ж тебе ещё нужно?
— Дедушка… — надула губы красноволосая.
Хируко нахмурился, он не хотел затрагивать старую тему, но придётся:
— Тот мальчишка давно погиб. Этого не изменить, Юна. Отпусти его и продолжай жить. Впереди семья, появятся дети, им и подаришь свою любовь.
Юна закусила губы, как же ей хотелось рассказать, что Романов и есть тот мальчишка! Но что-то ей подсказывало не раскрывать Томи. Он был вчера рядом и знал — она хранит его тайну. Так почему же Юна так бурно отреагировала на его предложение? Теперь вот пожинает плоды свой мимолётной глупости. Но раз она сохранила его секрет, то теперь Томи ей должен. А он ведь всегда отдаёт долги…