В общем, на следующий день, одевшись во все новое, тщательно причесавшись перед нормальным ручным зеркалом собственным новеньким набором расчесок, закрепив волосы в высокую прическу по имперской моде, но добавив к ним свой перламутровый гребешок и аккуратно на манер мантильи прикрепив сверху шелковый платок в цвет платья — чтобы вроде бы и по-имперски, и вроде бы голова покрыта для халифатских гостей, я была готова.
Гости, конечно, ожидались только после полудня, так что у меня было время еще обговорить все с Рохеисом и испытать на нем свой внешний вид. Но, кажется, мужчина не обратил никакого внимания на мои старания, только лишь отвесил дежурный комплимент и тут же переключился на обсуждение характеров купцов, с которыми предстояла встреча. Я слушала его в пол-уха, полагая, что лучше я буду ориентироваться на свои магические ощущения, а не на его рассуждения об их мотивах и планах.
Где-то после полудня я с помощью Рохеиса пересела в инвалидное кресло — теперь, в новом кринолине я не так боялась, что что-то пойдет не так, а звать ради одной минуты Гарта казалось глупостью, да и купца это могло обидеть. После с удивлением заметила, что Рохеис слегка покраснел, но пытается это не показывать, отвернувшись. Странный какой.
Мы решили не акцентировать внимание пришлых на моих способностях, поэтому Рохеису придется повозить меня на инвалидном кресле. К тому же, так проще было объяснить, почему он должен держаться ко мне ближе, чтобы я могла подавать ему сигналы. Рядом со мной лежала простейшая тетрадь размером с ладонь из сложенных и сшитых вместе листов папируса и немного доработанный стилус — вчерашний вечер я потратила на доработку писчих принадлежностей. Я подрезала стилус водой и сделала форму кончика более тонкой и изящной, а так же добавила вертикальную прорезь с круглой дырочкой, фактически повторяя форму плоского пера. Острое перо, более тонкое, к сожалению, из этого материала сделать не вышло, да и бумага для письма им была слишком гладкая, а вот эта доработанная форма помогала писать более мелким почерком. Хорошо что я, хоть и не особенно увлекалась каллиграфией, но общие принципы письма плоским пером нам в университете давали, и я могла нарисовать что-то кроме печатных букв.
Рохеис, увидев стилус в моих руках, был в шоке, особенно когда я показала ему мельком свой список покупок — он-то считал, что на Жемчужных островах нет своей письменности. Я не стала его разубеждать, только показала, что, так как разговаривать по-имперски мы с ним при гостях не сможем, я буду ему рисовать знаки, чтобы сигнализировать об эмоциях халифатцев.