Ему, всаднику, без лошади и верного друга было непривычно и тяжело.
Огляделся, заметил несобранное одеяло Нэ, которое уже успело покрыться росой. Искать ее в таком тумане не имело смысла.
Увесистая шишка прилетела сверху, ударив его в плечо. Он задрал голову, но не увидел ничего, кроме шероховатого ствола.
– Не стой столбом, – послышался знакомый голос. – Лезь. Только шею себе не сверни.
Она ловко сидела на толстой ветке довольно высоко от земли, куда залез бы не каждый человек. Эйрисл поискал подходящее место, чтобы расположиться и не грохнуться вниз, нашел развилку.
Нэ отковыряла от коры мутно-золотистый нарост – сгусток смолы, разломила надвое. Половину сунула в рот, захрустев, другую половину протянула лейтенанту. Тот покачал головой, отказываясь. Нэ бросила оставшееся в сумку, сказав:
– Мне же лучше.
– Это несъедобно.
– Вы, рожденные на юге, никогда не поймете простых радостей детства северян.
– Ты северянка?
Она, жуя, перегнала кусок смолы за щеку:
– Кальвеция мой родной город.
– Ты не похожа на кулийку.
– Много ты видел кулиек, как я погляжу.
– Таких высоких? Ни одной.
– Я старой крови.
– Что бы это ни означало, я впечатлен. Так зачем мы здесь?
– Считаю, что тебе будет полезно увидеть, как в настоящее возвращается прошлое. Светает, скоро начнется рубка.
– Как ты надеешься хоть что-то увидеть в таком тумане?
Ее тонких синеватых губ коснулся призрак улыбки:
– Ты молод. Еще не научился понимать мир. Слушать ветер, ощущать дыхание погоды. Все будет, прояви терпение.
Через четверть часа туман и вправду стал редеть от пробудившегося ветра, задувшего с юга. Слой за слоем опускался, пока не появилось сперва бледно-серое, а после бело-голубое небо и треугольники вершин, которые надвинулись и высились вокруг сплошным кольцом. Эйрисл с удивлением понял, что сосна, на которой они сидят, находится не в долине, а на высокой гряде, над обрывом.
И насколько глубок был этот обрыв, лейтенант совершенно не представлял, так как опустившийся туман пока еще закрывал «дно», создавая впечатление, что они поднялись выше облаков.
Наконец стала проступать земля – белая, запорошенная, с черными глянцевыми пятнами огромных камней, разбросанных тут и там, и серым овалом озера с подтаявшим льдом.
Здесь, на севере, долина сужалась, а к югу раздавалась, точно дно бутылки. Широкая, но неровная, с несколькими рощами голых деревьев, каменистым невысоким холмом на западе и укреплением – маленьким замком с двумя круглыми, очень грубыми оборонительными башнями.
Под замком, тускло поблескивая на слабом солнце сталью, формировался большой квадрат, состоящий из нескольких тысяч человек. Эйрисл узнал в нем ненавистную всем фихшейзцам баталию.