Лютня замолчала, когда играющий накрыл все струны широкой ладонью и, подняв голову, прямо посмотрел на гостя. Вир выдержал взгляд, все так же продолжая сидеть, разглядывая музыканта. Сухощавое лицо. Темные мешки под зелеными глазами и высокий лоб.
Мужчина поманил его, сказал с некоторой усталостью:
– Полагаю, ты пришел сюда не случайно, сиор. Желаешь познать искусство?
Вир кивнул. На самом деле до сегодняшнего дня он не желал. Пока светлячки ему не сказали. И пришло осознание, что это единственный способ понять, кто он такой. А затем вернуться назад, в Пубир. Как говорила Нэ.
– Все желают. Не ты первый, не ты последний, сиор. – Мужчина бережно отложил лютню и взял стакан с вином. Глотнул, рассматривая гостя. – Ты из Савьята или Соланки?
– Я из Пубира.
– Далеко же ты забрался в поисках учителя. Но ошибся дверью. Наша площадка редко принимает новых учеников.
– «Редко» не звучит как «никогда».
Носатый молодой человек усмехнулся, усач так и вовсе рассмеялся низко и рокочуще, словно гром грянул из толстой тучи.
– Упорство – ценный ресурс, а, мессерэ Менлайо?
– Ты, как старший мастер, должен знать, что одного упорства недостаточно. – Лютнист даже не улыбнулся. – Видел вывеску, друг из Пубира?
– Да.
– А две монетки на ней тоже заметил?
– Серебряная и золотая, – подтвердил Вир.
– И что они означают?
– Есть вариант, что обучение стоит больших денег.
Плечи усатого старшего мастера задрожали, и Менлайо произнес с грустной обреченностью судьбе:
– Все-то тебе веселиться, Орсио. Золотая монета говорит о том, сиор, что эта школа в прошлом обучила человека, который получил знак золотого карпа. Полагаю, ты знаешь, кто носит такую татуировку.
Вир знал.
– А серебряная?
– Говорит о том, что мессерэ, владеющий школой фехтования в данный момент, подготовил золотого карпа.
– Самого мастера Алессио! Сейчас он служит да Монтагам, – с пылом произнес подросток, мгновенно смутившийся под резким, недовольным взглядом мессерэ Менлайо из-за того, что влез в разговор.
– Получается, эта школа за свою историю выпустила двух карпов, – подвел итог Вир.
– Да. Когда приходит новый мастер, монета становится золотой, потому что она – история школы. На площадку берут только очень талантливых. Ты из таких?
– Не знаю. Тебе придется самому решать, сиор.
– Скромный, значит. Эннио, еще вина, будь любезен.
Мальчишка исполнил просьбу, наполнив простой глиняный стакан почти до краев.
– И что же тебя интересует? Копье? Благородная алебарда или, быть может, сразу искусство длинного клинка? Тоже не знаешь, судя по твоим глазам. Интересный вы народ, чужаки. Выходит, ты выбрал мою площадку не из-за вывески?