Что там говорил Серега Скворцов?
– Дров на сегодня достаточно. Изучайте матчасть.
Вот это про нас. Только, в отличие от Кузнечика, дрова были самыми настоящими. До двух потрепанных бипланчиков (вроде как «У‑2», боюсь ошибиться) нас допускать никому и в голову не пришло. То ли бензина не было, то ли желания у руководства. После довольно «средненького» завтрака (что-то между теми помоями, которыми кормили в «моей» армии и студенческой столовке) на выбор была или строевая, или заготовка дров для казармы, столовой и учебного корпуса. Наряд на дроворубные работы, конечно, выполнялся по графику. Но все считали своим долгом втиснуться вне очереди.
Строевая подготовка заключалась в том, что пилоты-лейтехи (ну типа будущие командиры эскадрилий и звеньев) строили пилотов-сержантов (вроде бы как своих будущих подчиненных) и вместе с ними изображали комик-пародию на роту почетного караула. Нет, плац перед занятиями, конечно же, расчищался фанерными лопатами и проходился обгрызенными метлами. Силами курсантов, которым выпала великая честь осваивать навыки строевой подготовки. На некоторых участках особо рьяным товарищам (лишь бы только маршировать поменьше) даже удалось докопаться до твердой массы, напоминающей асфальт, но в основном везде был утоптанный снег, по которому надо было печатать строевой шаг в валенках. Унты вещь классная, но их, во‑первых, не всем выдали, во‑вторых, стоило поберечь для полетов (ну, в конце концов, будут же они?). При нормальном таком минусе по утрам (кстати, кто там пел про жуткие морозы зимой 41-го? – зима как зима) в сапогах ноги скукоживались через час. Так что оставались только валенки. Вы не пытались тянуть носочек в валенках? И не надо – не выйдет. Попробуйте сохранить строевую выправку в шинели, надетой поверх ватника. Ясно, почему занятия по строевой подготовке у нас не очень приветствовали?
У всех ребят мероприятия со строевой вызывали бешеный «восторг». Мы вообще на это безумное балетное действо болт бы забили и законтрили, но окошки кабинета начальника и канцелярии выходили именно на плац. После особо бурного забоя на строевую, выразившегося в том, что первая половина наших орлов пошла греться (и немножко дремать) в учебные классы, а вторая половина переводила табачное довольствие в дым, нам вставили хороший фитиль и пообещали скорое назначение в пехотные подразделения, которые остро нуждались в младшем комсоставе.
Я всегда с величайшим уважением относился к творчеству Никулина и Олега Попова, но самому изображать клоуна не очень нравится. И не мне одному. Поэтому за пилу системы «Дружба‑2» (почти полированную и вечно затупленную) и пару топоров с разбитыми от постоянного употребления топорищами (а на преждевременное списание бумаги уйдет столько, что из нее самой впору рукоять сделать) у нас шло негласное состязание, призом в котором было освобождение от строевой. Заниматься системой отопления (в разделе заготовки топлива) рвались на равных и лейтенантики, и сержантики.