– Сейчас, – взмахнув полами халатика, та рванула прочь прежде, чем этот Карпович открыл рот. Открыл тот его позже.
– Вы что себе позволяете?! – сорвался он на фальцет.
– А вы что себе позволяете? Я на вас жалобу подам. Если вы действительно сотрудник прокуратуры, в чём я сомневаюсь, да и удостоверения я не видел, то действовали бы по правилам и инструкциям. А то, что вы там чем-то помахали, доказательством не является. Итак, что вы мне подкинули в тумбочку?
Тут как раз главврач подошёл, да и другие свидетели были. Удостоверение проверили ещё раз, вроде настоящее, и я попросил при свидетелях проверить, что тот мне подкинул. Я извлёк всё, раскладывая на койке, и, к своему удивлению, ничего лишнего не обнаружил, все мои вещи, кстати трофейные, были на месте. А вот Карпович странно светился и попросил засвидетельствовать моё имущество, подал бланк осмотра и провёл все процедуры. А так оказалось, что он открыл дело о гибели старшего политрука по вновь открывшимся обстоятельствам. По каким, он не сообщил, но я главный подозреваемый, на этом ушёл, но, похоже, неприятности меня ещё ожидают. Я особо не переживал, всегда плыву по течению, редко против, только когда меня взбесят, так что будь что будет.
На следующий день, когда я отдыхал после обеда, за мной пришли Карпович и трое солдат с постановлением о задержании. Как интересно. Главврач, изучив постановление, лишь развёл руками. Тут его власти нет. Так как я прохожу лечение, то меня отвезли в тюремную больницу. Вещи все мои забрали по описи, и тут же возник скандал. Награды мои получить не смогли. Главврач разводил руками, он ещё вчера выдал их мне, о чём стоит на бланке выдачи моя подпись. Что есть, то есть, я уже имел разрешение гулять по городу, форму кладовщик выдавал по первой просьбе, так что я забрал награды и, посетив дом Светланы, забрал документы и всё из тайника и перепрятал. Схронов в Москве на чердаках мне известно множество, вот в один бесполезный и убрал. Всё равно там бумажные царские деньги, освободил от них, выкинув в мусорный ящик в соседнем дворе, а свои вещи и оружие в этот тайник убрал. Светлану подставлять не хотел, она моё слабое звено, вот и обезопасил её таким образом. А свои награды этим упырям в потные ладошки отдавать я не собирался. Пускай ищут. Так и сказал: ищите. Всё, что найдёте, ваше.
В палате было две койки, обе свободные. Устроился на той, что у правой стены – у левой, мне кажется, ветерок был, пусть снаружи жара донимает, но на сквозняке спать я всё же не желаю, – и стал как бы лечиться. Если проще, тут лечение отсутствовало напрочь. Врача я только на третий день увидел, да и то, особо не осматривая, он махнул рукой и ушёл дальше бухать. Алкаш. Хорошо, что я сам зарядку делаю и руку разрабатываю. Из вещей мне выдали кружку, ложку и тарелку, вот и всё. Остальное не положено, включая аккордеон. Кстати, иногда мелодии доносятся, у меня слух-то хороший. Это на моём аккордеоне играют, суки.