– Грубо, но спасибо вам, – забрав оружие, кивнул тот.
– Пульса нет, – быстро сказал второй врач, что проверял политрука. Тут же начали реанимационные действия, но они не увенчались успехом. Похоже, мой удар по и так повреждённой черепушке политрука окончательно сделал его в корне не живым.
Я стоял в стороне, прислонившись левым плечом к стене, и с интересом наблюдал за происходящим. Когда же врачи расписались в своём бессилии и укладывали тело политрука на носилки, я оторвался от стены и в тишине, что на миг образовалась, сказал:
– Да, правду говорят: если человек идиот, это надолго. Товарищ военврач, я в палате буду, если следователи придут.
– Придут, – вздохнул тот.
Что есть, то есть, по сути это непреднамеренное убийство, и я могу схлопотать если не срок, то серьёзное понижение в правах. Тем более он из политуправления, а эти за своих любому глотку перегрызут. Размышляя, посмеют ли тронуть ГСС – хотя кого я обманываю, не раз трогали, кто им тут помешает? – я вернулся в библиотеку, сдал пачки газет и направился к себе. Так как приближалось время ужина, то у меня был запланирован музыкальный час. Вот и стал наигрывать, и у нас стали собираться ходячие из других палат. Я активно разрабатывал мелкую моторику и саму руку, и аккордеон для этого самое то. Вообще, мне, как герою, отдельная палата положена, и в госпитале такие есть, но я отказался от неё, с парнями остался. Вот уж кто горячие поклонники моих исполнений.
Выдержал час, пока рука не заболела, но врачи не останавливали, ещё и говорили, чтобы усиливал нагрузки, рука быстрее восстановится, так что, играя резиновым мячиком, я направился за санитаркой в сторону кабинета главврача. Следователь уже прибыл, вот и до меня очередь дошла. А он мне понравился, видно, что профессионал своего дела, быстро во всём разобрался, так что, прочитав свои показания, я расписался и был отпущен, состава преступления тот не видел, оформлял всё как несчастный случай.
В общем, я с облегчением вздохнул и начал готовиться к выписке, когда дня через три после этого инцидента, зайдя в палату, я вдруг обнаружил, что какой-то хмырь в форме военной прокураторы роется в моей тумбочке. Парни из лежачих с хмурым видом наблюдали, что тот делает.
– Не понял. Ты ещё кто такой? – возмутился я.
– Старший следователь Московской военной прокураторы военюрист третьего ранга Карпович, – разгибаясь и вставая, сообщил тот, мельком открыв и тут же захлопнув корочки.
– Парни, вы свидетели, что неизвестный в форме военюриста что-то подкинул в мою тумбочку. Иначе бы он проводил осмотр с ордером из суда и с понятыми. А раз этого не было, бандит в форме. Олечка, зови главврача, пусть вызовет сотрудников милиции. Мы тут бандита поймали.