Оружие, включая оба ДТ, я оставил, мотоцикл и так имел излишек веса, а пулемёты я ещё найду. Танков брошено много. Я даже МГ с коляски снял и вместе со всем боеприпасом сдал. Так что при мне, как ни странно, только наган и две ручные гранаты Ф-1, всё остальное сдано под роспись.
Добрались нормально, я старался держать максимально возможную скорость, но больше тридцати километров в час не получалось, один раз чуть не навернулся, однако доехали. Сопровождающий попрощался и покатил обратно.
Командир, старлей, что заслон держал на броде, сказал, что немцы пока не появлялись. Зато наших человек триста уже перешло. Его бойцы помогли перегнать мотоцикл на ту сторону, там, просушив движок, я запустил его и покатил прочь. Стоило отъехать подальше и найти подходящее место для днёвки. Пока до брода добирался, фара была включена, а тут я ее выключил и ехал почти на ощупь, благо зрение адаптировалось и дорогу было видно – она блестела укатанными колеями. Теперь мне нужно бояться не только немцев, но и наших, а то и на звук мотора могут пальнуть. Дурных и злых на это дело всегда хватает. Насчёт обстрела я не преувеличиваю, трижды меня обстреливали со стороны, хорошо не попали, чуть позже обязательно груз на утечки проверял. Один раз на стрелковую колонну одной из наших дивизий наткнулся. Как меня не подстрелили, непонятно. Засаду устроили и встретили. Хорошо, осветили фонариками и опознали во мне танкиста по шлемофону. Я показал бумаги командиру, уставшему раненому майору, о том, что выполняю секретное задание, порадовал его, что до брода немцев на пути нет, а идти им до речки ещё одиннадцать километров, и погнал дальше. Уже без приключений.
К рассвету, проехав ещё километров двадцать, загнал мотоцикл в овраг – не было тут больше подходящих укрытий, – нарезал штык-ножом травы, чтобы замаскировать технику, и, устроившись чуть в стороне от мотоцикла, уснул. Не охранять же самого себя? Я один вообще-то, подчинённых ещё не набрал. К слову, у меня в удостоверении записано, что я командир танковой роты. О как повысили! Командующий пытался из своих возможностей всё выжать. Выше должность дать даже ему было бы сложно.
Глава 9
Создание танковой роты
Проснулся я от того, что на меня кто-то навалился, и похоже, не один человек. На автомате я перебросил нападающего через себя, не зря же два года греко-римской борьбой занимался, но другой держал крепко, а к груди прижалось что-то острое. Я открыл глаза и увидел, что это были не немцы, а красноармейцы, и один из них прижимал к моей груди штык винтовки. Если тот навалится, то штык пробьёт меня насквозь, так что я замер. Ничего другого не оставалось. Меня быстро освободили от оружия, сдёрнув его вместе с ремнём, по карманам прошлись, но документы не нашли, они всё так же к телу привязаны, даже наручные часы сняли. Планшетку и бинокль тоже отобрали. Только сапоги не тронули. Не догадались залезть, а там великолепная финка, обменял на трофеи у ротного старшины комендачей стрелкового корпуса. То, что это не немцы, меня не сильно порадовало. Похоже, дезертиры. Да не похоже, а они самые и есть. Война чуть больше недели идёт, сегодня тридцатое июня, а эти уже грязные как чушки, расхристанные и воняют. Как можно себя до такого довести? Девятерых я насчитал. Один наверху склона смотрит за окрестностями, четверо тут у меня, и ещё четверо подошли к мотоциклу, что стоял в десяти метрах, и начали потрошить его. А я и пошевелиться не могу, этот громила крепко удерживает меня штыком. Другой, видимо старший, достал из кобуры мой наган и покрутил его в руке.