Резонанс (Корнев) - страница 69

— Не знаю ни о какой заточке, — ответил я, не покривив при этом душой, и как-то сразу полегчало.

— Если не заточкой, то чем ты бил?

Вновь накатила волна противоестественного желания во всём сознаться, и на этот раз сумел лишь сохранить молчание.

— Что они тебе сказали? — продолжил допытываться Георгий Иванович.

Судорогой свело челюсть, но промолчал. Лампочка под потолком мигала, уже не переставая, её прерывистое мерцание било даже не по глазам, а напрямую по нервам. Меня словно к электрической сети подключили.

— Кто ударил первым? Ты или тебя? — зашёл капитан с другого бока, не оставив попыток добиться признания.

Нечто непонятное стиснуло голову чуть ли не физически, а затем почти сразу заложило уши и накатило головокружение, комната для допросов пошла кругом, а центром этого вращения сделался я сам.

Поначалу лампочка вертелась надо мной в общем темпе, затем её светящийся след превратился в замкнутый круг, а после и вовсе рассыпался на отдельные пятна. Они мелькали над головой, едва различимые из-за бешеной скорости вращения, но стоило только сосредоточиться, и моментально замерли на месте.

Но не замерли — вовсе нет, просто возник эффект стробоскопа.

«Ой, всё!» — мелькнула испуганная мыслишка, и комната приняла привычный вид, только осталось висеть над головой кольцо из тринадцати лампочек. И тишина. Уши словно воском залили, такое впечатление — ещё немного и стук собственного сердца различить смогу.

Альберт Павлович поднялся и покачнулся, но устоял. Он раскрыл свой портфель, достал носовой платок, вытер покрывшееся испариной лицо, потом и вовсе принялся обмахиваться шляпой.

Георгий Иванович поводил перед моим лицом ладонью; я не моргнул. И судя по жжению в глазах, не моргал уже довольно давно.

Ни капитан, ни консультант не казались удивлёнными, и это не на шутку встревожило. Что за игру они тут затеяли?

Они?! О, да! Именно они!

В этот момент капитан что-то спросил и неожиданно для самого себя я сумел прочитать это слово по губам. А следом осознал, что затопившая комнату тишина сгинула и вновь вернулись звуки.

— Абсолют? — спросил Георгий Иванович.

— Отнюдь, — покачал головой Альберт Павлович, наполнил стакан водой и напился. — Полностью согласен с выводами доцента Звонаря. Наш юный друг лишь крепкий орешек, но никак не абсолют.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы его сломать?

Вопрос напугал бы до икоты, если б эмоции не растворила в себя затаившаяся внутри тишина, а над головой не висела чёртова дюжина электрических ламп. По всем приметам я находился в резонансе, а потому был всемогущ. Теоретически. На практике не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.