Их дура мать — Натали, заламывала руки и вопила о несправедливости. Бабушка спокойно ей отвечала, что она обязательно сможет увидеть своих детей через год, когда они подрастут, а сейчас ей положена денежная компенсация за рождение близнецов, но получит она её только если дети выживут.
Я стояла в тени угла и кривилась, пытаясь сдержать себя и не прибить эту истеричку. Сначала пыталась убить своих детей, теперь кричит, что она всю жизнь мечтала воспитать из них настоящих мужчин, а мы ей этого не позволяем. Нет, новый закон о воспитании близнецов отдельно от родителей определенно хорошая штука. Отменять я его не буду. Никогда. И своим детям не позволю.
Чем-то эта женщина кого-то неуловимо напоминала. Пригляделась получше, подтверждая свои подозрения. Да, так и есть. Та заплаканная девочка, которую я не смогла достать из-под лестницы. Хорошо, что я её тогда не убила — она стала матерью моих близнецов. Тот день я до сих пор помню в мельчайших подробностях, так что её я точно бы ни с кем спутать не смогла. Это она. Определенно.
— Я пойду, — попрощалась с бабулей. По идее я должна была остаться и сказать спасибо этой женщине, но мне надоело уже выслушивать эту чушь. Холодно посмотрела на Натали. — Вам пришлют деньги через месяц, если дети выживут.
Она впервые перевела взгляд на меня, изумленно охая. Её лицо вытянулось, зрачки расширились и вообще весь её вид говорил о невероятном удивлении.
— Это ты… — побелевшими губами произнесла Натали. Её руки задрожали.
— Я, — подтвердила догадки. — Рада, что у вас сложилось все… хорошо — мрачно улыбнулась, перемещаясь снова под дверь лекарской. Осторожно заглянула в проем, в поисках кого-либо.
— Можешь пройти, — позвал меня главный целитель, пока я лихорадочно пыталась вспомнить в каком колене он мне родня и как его зовут, — Мартин, — хмыкнул парень, видя мои потуги. — Я твой… троюродный дядя. Кажется.
— Неважно. Они живы? С ними все в порядке? — обеспокоенно поинтересовалась, заходя в помещение. Тут ужасно пахло травами и лекарствами. Человеческой медициной мы тоже не чурались.
— Да. Пойдем я тебе их покажу, — повел он меня по коридору. — Слышал твою историю, сочувствую. Это твои новые? — я кивнула. — Пока они не поправятся, я сам буду за ними следить, чтобы ты не волновалась, — улыбнулся Мартин.