Итог был предсказуем — жадность взяла верх.
-
На дне карьера имелось озеро — через щели в платах сочились грунтовые воды, и главный инженер говорил, что если не откачивать — лет за тридцать разрез затопит.
Еще в карьере водились змеи в огромном количестве. В затишье котлована они селились меж камней, грелись на глыбах гранита. Приазовские гадюки были весьма скромного мнения о своем яде и встречи с человеком избегали. Но из-за взрывов они теряли ощущение реальности, не всегда чувствовали приближение опасности. И редко какой летний месяц проходил без того, чтоб иного ужаленного работника не везла в больницу неторопливая здешняя «скорая».
Но чаще в больницу с карьера попадали с травмами глаза — таковых везли на попутном транспорте, на личных машинах, а то и просто на рейсовом автобусе, не тревожа «Скорую помощь». Интересно, что травмировались все в одном месте, а именно на точиле, которое стояло в сенях мастерской. Над точилом висели плакаты по технике безопасности, по настоянию отдела охраны труда закупались защитные очки. Но те очки, что не разворовывались, быстро забивались абразивом, и рабочие затачивали детали без защиты, но сощурившись словно китайцы. Однако, техника безопасности была неумолима и беспощадна.
— Вот у нас на заводе в войну был случай, — сказала бабушка-токарь. — Подругу за косу затянуло в станок. Хорошо, деталь из шпинделя вырвало — а то бы убило. А так только клок волос с кожей выдернуло. Я с той поры без косынки за станок не становлюсь.
При этом она курила злую папиросу, от которой шел выедающий глаза дым.
Стояли на улице, в тени, которую отбрасывали мастерские и глядели, как около мостового крана суетятся медики. Под вечер забарахлил двигатель продольного хода на тележке, и по узкой лестнице на кран поднялся электрик. Был он изрядно пьян, чего-то перепутал в электрическом шкафу, вполне предсказуемо получил удар током и свалился на землю.
В поселке была амбулатория, где в лучшие времена работало три врача. Как и во всякой амбулатории, койко-места отсутствовали, и карета «скорой помощи» частенько отвозила больного в город. Вот и сейчас на территорию машинного двора въезжала «скорая» — потрепанная ГАЗ-22.
Она остановилась у крана, и два санитара, открыв заднюю дверь, вытащили носилки, на которые стали помещать виновника переполоха. В поселке все всех знали, и все происходило как-то обыкновенно, буднично. Разбившегося грузили обсуждая какие-то пустяковые вопросы вроде цен на огурцы. Машину, разумеется, не осматривали ни при въезде, ни при выезде.
И, глядя, как за «скорой» опускается шлагбаум, Аркадий сказал Пашке: