На вошедших старуха зыркнула зло.
— Знаешь, что за станок? — спросил инженер, указав рукой на ДИП-200. — Починить можете?..
— Ух ты, не все на металлолом сдали, выходит… — ответил Аркадий. — Это 1А62, предтеча к 1К62, - стал пояснять Аркадий. — Выпускался в Москве, на «Красном Пролетарии». Не «Саймон-Найлз», конечно, но вполне неплохой станочек. Только вот беда — направляющие несимметричные, но дальнее полотно не пологое, как у немцев, а крутое. Потому давление больше, износ быстрее. У вас, поди, миллиметров пять выработки уже набралось. Что еще?
Аркадий стал за станок, покрутил шпиндель рукой, продолжил говорить:
— Не помню в каком году его сняли с производства, но всяко раньше шестидесятого. Потом, когда стали выпускать 1К62, документацию передали на липецкий завод. Станок назывался 1Л62, детали подходят один в один, только делали его недолго. Во всяком случае, я встречал его только раз…
Затем откинул крышку, заглянул в картер.
— У вас тут фрикцион горел — масло, наверное, забыли долить. Надо или пластины добавлять, или зачищать их. Ведь не тянет же станок на обдирке или если много снимаешь?..
Бабушка молчала словно партизан, не желая давать пришлым ни малейшей подсказки. Но инженер уже сложил свое мнение.
— Пойдем-ка на свежий воздух, покурим.
Воздух здесь действительно был свежим. Гарь с заводов сюда не долетала, хотя роза ветров тому и способствовала. От реки и озер в глубине карьеров тянуло влагой. Поселковые сады и огороды тоже добавляли фруктовую нотку в запах трав, что щедро росли на окрестных пустырях.
Аркадий считал, что такой воздух грех портить табачным дымом. Пашка и Степан Петрович считали иначе. Последний принялся сворачивать самокрутку из злого табака-самосада, Пашка достал «Яву».
— Сто рублей каждому, — не затягивая беседу, сообщил Аркадий.
Инженер чуть не рассыпал табак.
— Да вы рехнулись!
— Это только работа. Если что-то поменять — еще придется доплатить.
— Грабеж!
— Ну, подумайте сами. Шефской помощи не будет — тут сколько на сознательность не жми, а на заводах хоть бы свою технику отремонтировать. Можно отправить на станкоремонтный завод. Ближайший — в Снежном. Это километров под двести. Туда отвезти, сюда вернуть, да и на месте за кочан капусты не будут делать. А еще неизвестно как сделают.
На карьере, безусловно, имелась черная касса. Ведь рядом был поселок преимущественно населенный хозяйственными и предприимчивыми греками, кои постоянно строились. И некоторая часть гравия продавалась прямо за воротами карьера. Однако же, имел ли главный инженер доступ к этой кассе — было неизвестно. И уж лучше бы, полагал Аркадий, чтоб не имел. Или предпочитал зажать деньги.