– Лиз, – сказал я. У меня онемели губы, словно от новокаина у стоматолога.
– Это все? – вопила она. – Не смей говорить мне, что это все! – Она открыла один пузырек и вывалила его содержимое на стол. Там было, наверное, дюжины две таблеток. – И это даже не окси, а гребаный «Дарвонс»!
Она отпустила меня, и я мог бы попытаться сбежать, но я даже не думал о бегстве. Я забыл обо всем, в том числе и о Террьо, которого собирался позвать.
– Лиз, – сказал я еще раз.
Она не обратила внимания. Она открывала все пузырьки, один за другим. Таблетки были самые разные, и их было не так уж и много. Лиз прищурилась, глядя на горстку голубых таблеток.
– Да, это окси, но тут нет даже дюжины! Спроси у него, где остальные!
– Лиз, посмотри. – Голос был мой, но он доносился словно откуда-то издалека.
– Я сказала, спроси у него… – Она обернулась и резко умолкла, увидев фотографию, на которую смотрел я.
Это был глянцевый снимок поверх тонкой стопки других глянцевых снимков. Трое людей: двое мужчин и женщина. Одним из мужчин был Марсден. Полностью голый, даже без трусов. Второй мужчина на снимке тоже был голым. Они делали всякое с женщиной с кляпом во рту. Не хочу говорить, что именно они с ней делали, скажу только, что у Марсдена в руках была паяльная лампа, а у второго мужчины – вилка для мяса с двумя острыми длинными зубчиками.
– Черт, – прошептала Лиз. – Вот же черт. – Она быстро просмотрела все остальные фотографии. Даже не буду рассказывать, что на них было. Потом Лиз захлопнула папку. – Это она.
– Кто?
– Мадди. Его жена. Получается, она все-таки не сбежала.
Марсден так и стоял в библиотеке, но стоял спиной к нам. Его затылок был разворочен, как левая половина головы Террьо, но я этого даже не замечал. В мире есть вещи похуже пулевых ранений, в тот вечер я это понял.
– Они пытали ее до смерти, – сказал я.
– Да, и при этом им было весело. Видел их улыбочки? Тебе все еще жалко, что я его застрелила?
– Вы его застрелили не из-за того, что он сделал со своей женой. Вы об этом не знали. Вы его застрелили из-за таблеток.
Лиз пожала плечами, словно это не важно, и для нее, может быть, так и было. Она выглянула из убежища в библиотеку и в коридор за распахнутой дверью библиотеки.
– Он все еще здесь?
– Да. В дверях.
– Сначала он говорил, что у него нет таблеток, но я знала, что это ложь. Потом он сказал, что их много. Он сказал, много!
– Может быть, он соврал. Он тогда не был мертвым и мог соврать.
– Но он сказал тебе, что они в убежище! Тогда он уже был мертвый!
– Но он не сказал, сколько их тут. – Я спросил у Марсдена: – Это все, что у вас есть?