— Нет, люди добрые, — сказал Сноп. — Выпадает Кожухарю у меня жить.
— Вот так сказал! Молодые ж в хату придут, а он… Перебирайся, лично, ко мне. Вот и весь разговор, — решил Чемерис.
— Я вам комнату выделю, — подошел к Ганне Подогретый.
— Я просил бы, чтобы ко мне, — промолвил Мелентий Линь. — Вот и Параска моя просит.
Возле Кожухарева подворья остановилась заснеженная «Волга». Люди расступились, давая дорогу Турчину и Долидзе. Турчин молча обошел хату.
— Я и не знаю, как вас утешить, — обратился к Ганне и Михею.
— Не думаю, чтобы наши подрывники просчитались, но мы проверим.
— Я к вам, Арсен Климович, претензий не имею, — заметил Кожухарь. — Она и от ветру качалась… Когда лет десять назад копал погреб, так еще тогда перекосило вот эту стену.
— Мы с Отаром Варфоломеевичем посоветовались, — сказал Турчин, — и… просим, чтобы вы, Михей, переехали в Выдуб… Есть для вас квартира… На втором этаже… Две комнаты…
— А там что, никто не живет? — спросил Михей.
— Никто не живет! — поспешил заверить Отар. — Пожалуйста, вот ключи… В село можно автобусом ездить…
— Так как, Ганя? — спросил Кожухарь жену.
— И не сомневайтесь. А весной построим вам дом, где вы захотите, — пообещал Турчин. — А сейчас попрошу товарища Подогретого составить акт, и все, что пропало у вас, мы возместим.
— Зачем же мы будем людям надоедать, Михей? — спросила Ганна. — Поживем на Выдубе.
К подворью подъехали грузовики, шоферы открыли кузова, будто собирались грузить не сундук с буфетом и несколько узлов, а развалившийся дом…
Парни бросили в кузов Кожухаревы вещи, Ганна так плакала, будто выезжала за тридевять земель.
— Простите, — поклонился Кожухарь, — что не догуляли свадьбу и песен не допели. Не наша с Ганей в этом вина. Стихия, как говорят…
Отъехали машины, порасходились люди, и хата Михея грустно смотрела на мир одним уцелевшим окном…
…Отар Долидзе открыл дверь.
— Заходите и будьте хозяевами, — пригласил Михея и Ганну.
Ганна заглянула на кухню; газовая плитка, баллон, две тарелки на столике. Одна комната была пустой, во второй стояла раскладушка. На подоконниках книги. На стене висела одежда, прикрытая простыней, и небольшое фото: толстый усатый мужчина с ребенком на коленях и две женщины — молодая и старая. Когда внесли все вещи Кожухарей, Отар начал складывать книги. Ему помогал Турчин.
— А кто тут жил? — спросил Кожухарь.
— Да один… временно. Ты не волнуйся, отец. — Отар снял фотографию.
— А кто это у вас на карточке? — поинтересовалась Ганна. — Такой славный хлопчик.
— Это сын Валико.
— Обожди, Отар. — Михей отодвинул чемодан. — Так это, выходит, твоя квартира?