Обратно мы шли тем же путем. Я была раздавлена услышанным, думаю, Зорг тоже был не в себе. Он подвез меня до забора школы, сумбурно попрощался и уехал в глубокой задумчивости. Я добралась до своей комнаты и остаток ночи смотрела на горящие огни Шалира.
С одной стороны, я узнала точно, что мой отец не виновен. Но с другой… Знание об этом не давало никаких преимуществ, оно умрет вместе со мной. Я никому не смогу рассказать, не смогу обелить имя Креев. Хорошо было бы во всем обвинить судью, но увы. Он не причем, он просто воспользовался ситуацией и казнил человека, которого всегда ненавидел.
***
Следующим утром принц не пришел завтракать. Практики у нас были раздельно, но, когда его не оказалось в столовой и в обед, я заволновалась. Конечно, он мог остаться во дворце, хоть Эдвард и старался не пропускать занятия, но иногда это все же случалось. Следующей шла лекция по естествознанию, и когда я зашла в аудиторию, то увидела наследника сидящим за партой.
– Ты избегаешь меня? – удивленно спросила, усаживаясь рядом и доставая тетрадь. Эдвард поднял голову, и я увидела красные больные глаза.
Не ответив, он порывисто ухватил мою руку и прижался к ней щекой. Его кожа горела.
Я замерла – ни разу на людях принц не показывал своих чувств, должно быть ему действительно худо. Мне до слез стало жаль своего друга – столько на него навалилось. Я собиралась попенять ему на то, что именно его отец виновен в смерти моего, но сейчас, видя его боль, не смогла. Никто не виноват, а уж тем более Эдвард.
– Зачем пришел на лекцию? – прошептала я. – Пропустил бы, никто бы и не заметил, тем более что нового могут сказать на естествознании?
– Одному в комнате еще хуже.
– Тогда сейчас посидим, – я обернулась на звук открывающейся двери – в класс зашел профессор Гаарон, – а остальное прогуляем?
Эдвард кивнул, нехотя отпуская мою руку. Я незаметно спрятала ее под парту, сжимая и разжимая пальцы, восстанавливая кровообращение.
Мы не пошли в библиотеку, у меня она ассоциировалась с учебой, зубрежкой и немного с Хорном. Я повела Эдварда в сторону моря. Вытащила из забора два прута и согнула что-то наподобие лавочки. Мы сели с внутренней стороны ограждения и уставились на бескрайние просторы. Эдвард взял мою руку и обхватил двумя ладонями, крепко сжимая. Я не стала ее отнимать.
Весна в этот раз была ранняя и очень теплая. Таким бывало лето у Синих гор, и то, если повезет. Ярко светило солнце, разбрасывая на воде радужные блики. Волны как-то лениво, нехотя наплывали на скалу и также неспешно отступали. Был полный штиль и абсолютная незамутненная благодать. Я смотрела вдаль на безбрежную синеву и чувствовала, как уходят все проблемы, обиды, боль. Как душа распрямляет крылья и наполняется живительной энергией.