— Тридцать минут?! — удивился я, — А наш куратор говорил, что у Имперского Рейда норматив — три дня на подготовку.
— Так это имперский, они же на Древние Прорывы ходят, ну или на особо крупные. Те так быстро не открываются, — отмахнулся Вайт, потом чуть тише добавил, — К счастью.
— А что же такое Имперский Рейд? — спросил я.
— А ведь точно, — кивнул Бобр, — Императора у нас нет, как так получается-то?
Тут же влез Толя:
— Деревня, это традиция, оставшаяся с тех времён, когда на особо крупные прорывы королём собирался самый большой рейд. И туда набирались самые лучшие маги.
— В общем-то верно, — подтвердил гном, — Только теперь этим занимается Министерство, набирая топовых игроков в большом количестве.
— Получается, — задумчиво вырвалось у меня, — Что вы реагируете на мелкие Прорывы?
— Так их много открывается, в последнее время вообще зачастили, — кивнул Гендель.
— А если крупный откроется очень быстро? — не удержался Бобр, — Ну прям вообще, ну очень-очень быстро!
— А тебе батя не говорил?
Боря покачал головой, и Вайт грустно сказал:
— Топоры полетят задерживать, пока собирается большой рейд.
Что с более мелким отрядом может случиться в крупном прорыве, мы спрашивать не стали. Я всё же надеялся, что чаще всего Топоры летели туда не одной группой, и потом их тела успевали вытащить за те «злосчастные» двадцать минут.
— А твой батя, кстати, — тут уже Вайт обратился ко мне, — считал, что в группе должно быть семь членов, выживали бы лучше.
Я вспомнил, что читал это в книге о выдающихся игроках. Один из политических тезисов Чекана.
— Вот только Министерство его особо не слушало, — закончил гном, притормаживая перед очередной дверью.
Как оказалось, кабинет Вайта находился здесь же, в «Сито». Уж не знаю, какой это был этаж, таким запутанным был наш путь по бесконечным коридорам этой Бастилии.
Толкнув дверь с номером «117», Гендель широким жестом пригласил нас внутрь.
Занятно, но рабочее место этого гнома чем-то напоминало кабинет нашего Гномозеки. Те же полки по стенам, забитые всякой магической утварью, и широкий стол посередине, с кожаным креслом за ним. Не было только трона с россыпью золота вокруг, как у нашего ректора.
Гном прошёл за стол и, крякнув, плюхнулся в сиденье. Сначала мы видели только его глаза, но вот зашипел пневмопривод, и Гендель выехал вверх, приняв за столом положение человека с обычным ростом.
А с его белым костюмом вообще казалось, что нас принимает какой-то директор. Правда, очень бородатый. Да мы и вправду сгрудились перед столом, будто нас на ковёр вызвали.
Всё-таки золото было. На столе у Вайта стоял стеклянный шар, в котором словно были свалены мелкие сокровища. Потрясёшь его, и они перекатываются.