Гномозека засмеялся и рассказал, что Иннокентий заменил бинты у самого Ра, древнего игрока десятого уровня.
— Заменил?
— Ну да. На трехслойную туалетную бумагу, нюбсы знают толк в комфорте. Очень-очень мягкую, как тогда сказал Иннокентий. Ему почему-то казалось, что это веский довод в его защиту.
Гномозека сейчас смеялся, но сказал, что тогда всё было серьёзно. Группе Тотема, в которой состоял Иннокентий, пришлось провести неделю в египетском «Сито», и египетское общество было очень разъярено.
— Знаешь, в каждых странах свои предубеждения. Наше общество такое… разное, — кивнул Гармаш Дворфич, — Но всё же иногда Иннокентий перебарщивает.
— Как же он до мумии добрался-то?
— Он как-нибудь сам тебе расскажет, — сказал гном, а потом достал из кармана ключ, — Откуда это у тебя?
Мне пришлось рассказать, что мы ходили к Тегрий Палычу насчёт тренировок по нубоболу. Я сразу же описал, каким странным был наш куратор, в очках, лицо будто меняющееся.
Мы ещё подумали, что это с похмелья, или от выпивки Кента…
— Блин, — вырвалось у меня, и я попытался сгладить свою оговорку, — Ну, вы говорили же раньше, что он гномам настойки делает…
— Георгий, продолжай, секреты школы оставим на потом.
В общем, когда я дошёл в рассказе до ворот сада и до того, что я не захотел открывать их ключом, ректор вдруг спросил:
— Не захотел?
— Ну… нет.
Он долго всматривался в меня.
— Георгий, сразу скажу тебе: ученик первого курса не мог взломать замок сада Баттонскилл.
— Я… ну… я не знаю, Гармаш Дворфич, но это правда.
— Я верю тебе. Думаю, что твоя мама знала бы ответ, если была бы тут.
Мама. Адская Гончая, как её прозвали… И мой взлом вроде как передался по наследству.
— Вы не думаете, что они злодеи? — ещё раз с надеждой спросил я.
Мнение ректора Баттонскилла о моих родителях было очень важным для меня. Но, как я и ожидал, Гармаш не пошёл против воли Министерства.
— Чекан и Гончая сделали то, что сделали, — вздохнув, ответил Гномозека, и шёпотом добавил, — Другой вопрос, что с нами было бы, если бы они этого не сделали?
Мне кажется, или у меня навернулась слеза. Да нет, наверное, просто долго не моргал, поэтому.
Я чувствовал, что между мной и родителями незримая стена, выстроенная обществом игроков и Министерством. Но вот такие моменты позволяли словно протянуть руку через окошко, чтоб коснуться.
— Спасибо, Гармаш Дворфич.
— В любом случае, разбойник в тебе очень силён, совсем не уступает земледельцу, — Гномозека улыбнулся, — Как я счастлив, что всё наше деление на классы не более, чем магическая формальность.
— А у себя в кабинете вы говорили по-другому, — удивлённо сказал я, — Что система очень важна, что ограничения дают возможность готовить больше магов.