Смирившись со скорым концом, я даже стал сочинять вопросы Хранителю, свидание с которым долго было состояться с минуты на минуту… Но добивать меня снайпер отчего-то не торопился.
Прошла минута. Вторая…
– Че, чудило, заскучал тут в одиночестве? – от вдруг раздавшегося за спиной хриплого голоса со знакомыми истерическими нотками мне захотелось по-волчьи взвыть. – Ниче, сука! Ща я тя взбодрю.
Сзади коротко рявкнул автомат, и локтевой сгиб левой руки резануло болью новых ран. Не сдержавшись, я зашил и забился в отчаянной попытке развернуться и посмотреть в глаза палачу. «Наградой» за мои потуги стал презрительный смех. Автомат злобно рявкнул еще трижды, резанув по очереди второй локтевой сгиб и обе коленки… Логика ублюдка за спиной была мне понятна – расширяя таким незатейливым макаром мои раны, он не позволял читерской регенерации рубера их быстро зарастить.
– Ну че, Псих, отвел душу? – раздалось за спиной покровительственное ворчание еще одного заклятого врага.
– Да мне, чтоб как следует ее отвести, нужно с него с живого шкуру разов пять к ряду содрать, – ответил Псих.
– Звиняй, братуха, клиента поручено доставить живым, – хохотнул главный мур и, обращаясь уже ко мне, добавил: – Че, Рихтовщик, удивили мы тебя? Да не пыхти, ежу понятно, что под этой стремной личиной ты скрываешься. Сейчас дождемся окончания действия твоего Дара, и запакуем тебя по-взрослому.
Угроза отморозка Гвоздя сильнее пуль стеганула меня по самолюбию. Отчаянно взревев, я оттолкнулся от земли всем телом и перевернулся-таки с живота на бок.
Сзади я увидел четыре обезличенные черными масками фигуры в одинаковом камуфляже, с автоматами. И не раздумывая, тут же харкнул в ближайшего автоматчика кислотной нитью.
– Ааа! – заверещал заживо плавящийся в кислоте мур голосом Психа, и через считанные секунды дымящимся трупом рухнул в траву.
Остальные трое автоматчиков тут же забежали мне за спину, уходя с линии прицельных плевков. В спину ударило парой коротких очередей, но автоматные пули лишь пощекотали толстую броню панциря рубера. А дальше стрелять автоматчикам запретил оправившийся от испуга Гвоздь.
– Неплохая попытка, Рихтовщик, – снова закудахтал за спиной главный мур. – Но больше этот номер у тебя не пройдет. И знаешь, у меня для тебя припасен особый сюрприз. Не хотел сразу говорить, но после твоей выходки передумал. Слушай внимательно…
Сзади раздался треск включенной рации, и злорадный голос главаря муров назвал до боли знакомое имя:
– Слеза! Слышишь меня, детка? Прием?
– Гвоздь, мы так не договаривались, – после короткой паузы последовал ответ.