Конечно, Сильвестр не сам устанавливал все эти правила – он собирал воедино небольшие сборники, появившиеся в прошлом столетии в тогда еще непокоренной Новгородской земле. Как Русское государство собралось воедино, так и составлен Стоглав – объединенный свод церковных правил, так и в своих «Великих Четьи Минеях» Макарий собрал все существующие на Руси книги, теперь же создавался «Домострой». Вернее, полное название гласило так: «Книга, называемая „Домострой“, содержащая в себе полезные сведения, поучения и наставления всякому христианину, мужу, и жене, и детям, и слугам, и служанкам». Думал ли старец о том, что по создаваемому им труду русское общество будет жить еще несколько веков, а некоторые правила и нормы сохранятся и более чем на полтысячелетия.
Слуга робко постучал в дверь, Сильвестр встрепенулся и раздраженно отставил письменные приборы – старик нервничал, когда его отвлекали от работы.
– Симеон прибыл, – склонив голову, доложил слуга.
Сильвестр сразу почуял неладное, когда к нему пожаловал сей служитель Благовещенского собора.
– Зови, – с подавленным вздохом повелел Сильвестр, откладывая стопку рукописей.
И когда перед ним уже стоял этот полноватый священник с маленькими бегающими глазками, протопоп убедился в своих догадках. К груди Симеон прижимал книгу в потрепанном кожаном переплете.
– Ко мне на исповедь приходил сын боярский Матвей Башкин… Задавал мне вопросы недоуменные, требует от меня поучения, порою сам меня поучает…
Сильвестр нахмурился. Ему было знакомо это имя – об этом человеке уже ходили недобрые слухи о том, что он еретик. И Симеон поведал Сильвестру о суждениях Башкина, в которых сын боярский сомневался в правильности изложений евангельских книг, называл Священные Писания басней, не признавал святую Церковь, отрицал иконы, считал Иисуса не равным Господу, Отцу Его, а хлеб и вино – не плотью и кровью Спасителя. Далее Симеон раскрыл на столе принесенную им книгу – это был «Апостол», рукописный, созданный, видимо, в конце прошлого века. Воском были выделены некоторые строчки, мол, Башкин подчеркнул неверные для него суждения.
– А затем, когда пришел он ко мне во двор, поведал, что отпустил всех холопов своих, – продолжал Симеон, вытирая крупные капли пота со лба, – грамоты их изодрал и сказал, припомнив Писание, что весь закон заключается в словах – возлюби искреннего своего, как сам себя, а мы, мол, рабов держим, хотя Христос всех братиею называл.
«А вот это уже не к добру», – тут же подумал помрачневший Сильвестр. Все это очень походило на лютеранские взгляды, так опасные для устоев русского общества и государства. Необходимо дождаться государя и доложить ему об этом. Так незаметно на Русскую землю пробралась новая ересь.