Из вечерних сумерек вышел к одному из их костров человек в длинной льняной рубахе, с тяжелыми полуседыми нечесаными волосами. Лицо поросшее бровями и бородой настолько, что черт невозможно было прочитать. Присел осторожно на бревнышко. Перекинул из-за плеча гусли времен Батыевых и завел:
…А как был-жил слепой старик Двина.
И было у того Двины два сына, сыночка:
Старший Сож, а младшенький Днепр.
И был Сож нрава буйного, да таскался Сож
По глухим лесам, по крутым горам да по полюшкам.
Днепр же, брат его, отличался кротостию,
Все он дома посиживал да на лавке полеживал.
И за то любила мать его. И был Днепр ее любимчиком.
Как-то Сожа Двиновича дома не было,
И мать заставила старика-отца обманом, хитростью
Да благословить на старшинство Днепра Двиновича.
И изрек Двина ему благословение свое отцовское:
Ты разлейся, мой сын, рекою широкою,
Рекою глубокою да протекай в города,
Омывай водами села без счету до моря синего.
А твой брат да будет тебе слугою
И пусть во всем тебе повинуется.
Богатей, тучней до конца веков.
Певец перестал ударять по струнам и продолжил уже обычной речью:
– …Днепр разлился рекою по тучным лугам и дремучим лесам, а Сож на третий день воротился домой и стал жаловаться… «Если хочешь повелевать братом, – сказал ему отец, – беги скорее скрытными путями, непроходимыми, темными лесами, и если обгонишь брата, то он да послужит тебе». Сож пустился в погоню местами непроходимыми, размывал болота, прорезывал овраги и рвал корни дубов. Днепру сказал о том ястреб, и он прибавил бегу, прорезывая высокие горы, дабы не сворачивать в сторону. А Сож уговорил ворона лететь прямо к Днепру и, только обгонит его хоть на шаг, каркнуть три раза; сам же нырнул под землю, рассчитывая выскочить наверх по крику ворона и таким образом опередить брата. Но ястреб напал на ворона; ворон закаркал прежде, нежели обогнал реку Днепр; Сож выскочил из-под земли и со всего размаху впал в днепровские воды.
– Ладно спеваешь, старик! – Богдан Велижанин пригладил вздыбившийся ус. – Кто таков? Не слышал я про тебя раньше?
– Иду я издалека, батюшка. И передаю тебе поклон от Дона Ивановича.
Переодетый в старца-сказителя был не кто иной, а известный своими крамольными речами Ванька Зубов. Но попробуй такого опознать.
– Ну, добро. Послухаем. Вы, хлопцы, не засиживайтесь до утра. Чего завтра в башку Сигизмунду взбредет, сам черт не ведает! – Велижанин, ширкая красными сапогами по ночной, росной траве, пошел в избу.
– А чего взбредет, то пусть сам себе в тощий зад и засунет! – крикнул кто-то из темноты. Волна смеха прошла по сидящим у костра.