Кровь тут же отправляю в стильный новенький анализатор с блестящей зеркальной крышечкой. Очень меня веселит эта мода закашивать дизайн оборудования под автомобили. Ну а пока оно там крутится, возьмёмся за цикатравин.
-- Вот скажи мне, -- говорю Азамату, который смотрит на меня выжидательно, как примерный ученик на интересном уроке. -- Ты шрамы свои чем-нибудь мажешь?
Весь энтузиазм в его взгляде сразу издыхает.
-- Нет... зачем?
-- Ну, видишь ли, есть средства, которые могут смягчить рубцовую ткань. Я не могу обещать, что шрамы совсем исчезнут, но по крайней мере они станут менее заметными.
-- Ты... ты предлагаешь меня лечить? -- недоверчиво спрашивает он, не сводя глаз с тюбика в моих руках.
-- Ну да, я для того и здесь, чтобы лечить. Методик лечения шрамов вообще много, но для тебя, пожалуй, подходят две: мази и лазер.
-- Какой ещё лазер?
Объясняю технологию лазерной коррекции. Он мотает головой так категорично, как будто уже пробовал и не помогло. Интересно.
-- Почему нет?
-- Будет только хуже. У меня есть один знакомый, у него на руке был небольшой шрам, и он пытался его на Гарнете свести в каком-то "лазерном центре". Так у него потом так чесалось это место, что он расчесал, и остался шрам втрое больше.
-- Ну, у него могла быть аллергия на сопровождающие медикаменты... или это был келоидный шрам... Да и вообще, это же другой человек, а лечение всегда индивидуально.
По лицу дорогого супруга понимаю, что, может быть, смогу его убедить в своей правоте через пару лет, если он освоит хотя бы школьный курс анатомии. Чёртовы дикари.
-- Ладно, -- говорю. -- Против крема никаких предрассудков нет?
Пожимает плечами.
-- Не знаю уж, что им можно сделать, но если ты хочешь, то я попробую.
-- Азамат, из нас двоих тебя больше волнует твоя внешность, -- сообщаю я, выдавливая мазь на пальцы. Встаю на колени на кровати рядом с ним и принимаюсь втирать -- начинаю с лица. Он отстраняется.
-- Лиза, да ладно, я сам, чего ты...
-- Того, что просто намазать мало, надо втирать, а я что-то не чувствую в тебе энтузиазма для этого. Потерпи уж, голову не откручу.
-- Но тебе же неприятно...
-- Мне что-то кажется, что тебе самому гораздо неприятнее, -- хмыкаю. -- А я привычная, у меня работа такая. Ладно, на вот, пока я тут занята, втирай в ладони.
Азамат смиряется и покорно позволяет мне разобраться с его физиономией и шеей, а сам тем временем честно трёт руки.
-- Дай хоть посмотреть, может, там впиталось, -- говорит через некоторое время.
-- А ты что, не чувствуешь?
-- Ты думаешь, этими шкварками что-то можно почувствовать? -- кривится он. Ох ну нифига себе...