лучше удаётся, если противно, но с вашей помощью по-любому удастся.
Милый он и очень в меня верит. Интересно, будет ли прилично, если я ему тоже что-нибудь сварганю? Надо будет Эцагана спросить, раз уж он снова с нами.
-- А ты что-нибудь, кроме мяса, на обед делаешь? -- интересуюсь.
-- Ну, тут будет немного овощей, но они все в мясном соке, вам тоже нельзя.
-- Ясно, тогда ничего, если я тут что-нибудь сготовлю постное?
-- Вы сготовите?! -- вылупляется Тирбиш. -- Может, я?..
-- Да ладно, ты с общей едой возишься, чего я буду тебя отрывать, -- говорю.
-- Как... чтобы вам не напрягаться, -- бормочет Тирбиш.
-- Ой уж прямо так напрягусь на двоих еды сделать, -- отмахиваюсь.
-- На двоих? -- переспрашивает он, роняя нож.
-- А сколько? -- моргаю. -- Азамат и я. Двое ведь?
-- А... Ага... -- выдавливает Тирбиш, нагибаясь за ножом. -- Если так, то конечно... Вам стол расчистить?
-- Умещусь, -- заверяю его. И что его так потрясло? -- Лучше скажи, где у тебя овощи и мука.
Овощи у него обнаруживаются даже вполне человеческие. Оказывается, я в какой-то момент успела выдать ему список еды, которую хочу добавить к стандартному муданжскому рациону. Видимо, это было примерно тогда, когда я в сушилке духи нюхала, а этот день был так насыщен событиями, что я уже плохо помню всякие мелочи. Однако на мой автопилот можно положиться.
Заполучив ингредиенты, принимаюсь за дело, напевая что-то себе под нос. То ли Алтошина настоечка так действует, но я в исключительно благостном настроении. Тем более возиться особенно не надо, я же комбайн с хлебопечкой водрузила тут же на кухне, в углу, спросив разрешения всё того же Тирбиша. Он тогда ещё странно так на всё это смотрел. Думал, я пользоваться не буду, что ли?
В общем, скоро у меня уже хлеб печётся, а в духовке отдыхают баклажаны под сыром -- нормальным магазинным сыром из коровьего молока. Не знаю, оценит ли Азамат, но если что, доберётся своим овечьим вонючим.
-- Ну вот, -- говорю, споласкивая после себя нож и коцальную доску. -- Больше под ногами мешаться не буду, оно теперь само дойдёт, я только пару раз загляну.
Тирбиш только качает головой и что-то бормочет. Я было открываю рот его расспросить, чему он так удивляется, когда наше кулинарное уединение нарушает Дорчжи.
-- Ско-оро обед-то? -- канючит он совсем по-детски, и только потом замечает меня, тут же густо покраснев. -- Ой, здрастье... Я это... капитан заставил с ним вместе техосмотр запасного двигателя... того... сделать. Теперь очень есть хочу.
-- Капитан, наверное, тоже хочет, -- нравоучительно говорит Тирбиш. -- Но не приходит меня торопить.