-- А-а, так в Водовороте. Этот туннель выводит почти к самому Мудангу, завтра вечером уже причалим.
-- Ого! -- просыпаюсь я. -- То есть, получается, мы срезали путь?
-- Ну да, получилось, как в той сказке... эти кусты -- мой дом родной.
Мы снова смеёмся, потому что сейчас всё вызывает только смех. Азамат жмёт что-то на пульте, и из потолка, в который ушла стенка, выдвигается на ножке экран-иллюминатор, в котором видна система со звездой и несколькими планетами. Азамат увеличивает одну из дальних, приближает её к нам. Она вся равномерно синяя, маленькая такая и похожа на стеклянные шарики для аквариумов.
-- А где суша? -- спрашиваю.
-- Сейчас на другой стороне, -- говорит Азамат странным ласковым голосом, как будто о маленьком ребёнке. -- Днём увидишь.
Я закрываю глаза и жду дня.
Утром мы оба нервничаем и оба это тщательно скрываем. Не знаю, как у меня, а у Азамата получается плохо. Пялится в иллюминатор пустым взглядом, зубы чистит минут двадцать, наверное, да ещё и личное пространство у него вдруг некстати увеличивается: обниматься мы не хотим, мазаться тоже, и вообще, давай опустим стенку, переодеться надо. Ну, необмазанным он от меня не уходит, и так вчера пропустили, хотя в ванне я, конечно, его всякими гелями полила, но это не то же самое. И всё-таки, как только я заканчиваю втирание, он мгновенно закрывается у себя, не успеваю и глазом моргнуть. Прекрасно. Самое то, что нужно, ага.
Что ж, мне ничего другого не остаётся, как брести на завтрак в гордом одиночестве. К счастью, никто не обращает внимания на мою кислую рожу, поскольку все увлечены мыслью, что вечером уже будем дома. Никто -- кроме, конечно, Алтонгирела.
-- Дай угадаю, -- говорит он с мрачным ехидством, когда я падаю напротив, -- закрылся и никого видеть не хочет?
Я даже не отвечаю, только строю рожи. Надо думать, это типичная реакция на стресс. Ладно, кому что. Я на нервах вышиваю, Сашка покупает бытовую технику, Кирилл зачем-то во всех комнатах свет включал и ругался, если я выключала... ну, а Азамату, значит, одному надо побыть.
-- Ладно, -- отмахивается Алтонгирел, -- это максимум до обеда. Потом надо будет собираться, и его всё равно задёргают.
Киваю, в принципе, я так и думала, что долго ему там не просидеть. Набираюсь духу и говорю Алтонгирелу:
-- Нам вообще с тобой поболтать бы.
-- О чём? -- пожимает он плечами.
-- О том. Я так понимаю, всё будет сегодня?
Он кивает, чешет подбородок. Потом снова пожимает плечами, даже два раза подряд.
-- Ладно, приходи после еды, поболтаем, если тебе это от волнения помогает.