Азамат пару раз моргает, пытаясь припомнить, о чём был разговор, потом бледнеет, краснеет и закусывает губу. Тирбиш, кажется, дышать перестаёт. Я покатываюсь со смеху.
-- Да ладно, -- говорю. -- Теперь-то чего нервничать?
-- Да та-ак, -- нетвёрдым голосом протягивает Азамат, потом облегчённо переводит дух. -- Всё никак не могу привыкнуть, какие невероятные вещи кажутся тебе важными и привлекательными.
-- А пора бы, -- говорю, наставительно грозя пальцем. -- Не всё же мне одной под вас подстраиваться. Кстати, объясни мне наконец, что было не так с этими фигурками?
-- Какими фигурками? -- Тирбиш хватается за другую тему, как утопающий. Видно, сильно ему было неуютно.
-- Бормол? -- переспрашивает Азамат. Можно подумать, большой выбор. Киваю. Он трёт подбородок. -- Не то чтобы с ними было что-то не так, просто... -- поднимает на меня робкий взгляд, -- Ты их всерьёз выбирала?
-- Ты думаешь, я могла в таком деле пошутить?! -- огрызаюсь я несколько более агрессивно, чем оно того заслуживает. Видимо, злость, что никто мне ничего заранее не объяснил, всё ещё не улеглась.
-- Нет, конечно, -- быстро говорит Азамат. -- Просто мне казалось, что я тебя уже неплохо знаю, а тут вдруг такие символы... Ты пыталась напугать Старейшин, что ли?
Нет, так мы никогда друг друга не поймём.
-- Азамат, -- говорю. -- Расскажи мне, что значат мои бормол.
-- Ну как... -- он разводит руками, потом чешет в затылке. -- То и значат. Куда ещё рассказывать-то?..
-- А какие? -- спрашивает Тирбиш.
-- Можно ему сказать? -- уточняет у меня Азамат. Я киваю, чувствуя, что сейчас начну убивать.
Он быстро бормочет по-муданжски, и Тирбиш резко спадает с лица, а потом окидывает меня благоговейным взглядом. Проблема в том, что то, что сказал Азамат, совершенно непохоже на то, как по-муданжски называются те предметы, что я выбрала. Я настораживаюсь.
-- А ну-ка повтори названия на всеобщем, -- говорю.
-- Э-э... -- Азамат на секунду задумывается, -- трон, небеса, молитвы.
Я роняю голову в ладони. М-да, где уж мне было догадаться.
-- Алтонгирел -- идиот, -- заключаю я в итоге. -- Да и ты немногим лучше. Уж извини, но предметы, которые я выбрала, называются подушка, зонтик и книжка. А всё остальное -- это ваше больное воображение.
Азамат смотрит на меня пару секунд, не моргая, а потом как грохнет хохотать, Тирбиш аж подскочил.
-- Ну коне-ечно, -- стонет мой муженёк, -- ты же не знаешь значений! Ой, не могу, Лиза, а я-то волнуюсь! Боги, да если бы Старейшины знали...
Тирбиш чешет в затылке:
-- Вот это да-а... И ведь не поспоришь, правда же подушка, зонтик и книжка!