Азамата накрывает второй волной хохота. Я сижу, посмеиваюсь дебильненько, жду, пока его отпустит и я получу какие-нибудь объяснения. Ну ладно, параллель зонтик-небо я ещё могу себе представить. Подушка-трон -- уже хуже, но если на ней сидят... А уж книжка -- сборник молитв, что ли? Ну и как, откуда это можно было знать?!
Ишь, как его разбирает, прямо как меня у дома Старейшин. Тоже стресс выходит, небось. Но всё-таки Азамат гораздо сдержаннее меня, так что у него это не так долго длится. Поднимается только что не из-под стола в сидячее положение, утирает слёзы.
-- Лиза, -- всхлипывает он, -- с тех пор, как ты появилась, я смеюсь вдвое больше, чем за все пятнадцать лет изгнания вместе взятые!
-- Это меня не сильно удивляет, -- говорю. -- Лучше объясни, как я должна была, по-твоему, понять, что есть что в этих несчастных фигурках.
-- Ну это же... всё равно что ты бы про дом сказала, что это кусок глины! В голову ведь не придёт, что можно не узнать такие вещи! Да и вообще, если забыть о значении, то как ты выбирала-то? Не по внешнему сходству ведь!
Высоко задираю брови, стараясь выразить на лице как можно большее фе.
-- Я, естественно, наделила их значениями по функции. Подушка нужна, чтобы было мягко и уютно, зонтик от дождя, книжка -- чтобы не скучать, тем более, у тебя ведь тоже книжка была...
Он воздевает руки к небесам:
-- У меня были летописи, я ведь книжник! А ты взяла молитвенник!
-- Чем они отличаются на вид-то?!
-- Молитвенник узкий, потому что стихи в столбик пишутся, -- объясняет он, снова начиная смеяться.
-- Дал бы мне рулетку, -- говорю, -- я бы померила и сравнила!
-- Ты лучше скажи, -- Азамат с трудом борется со смехом, -- зачем тебе был зонтик? От какого тебе дождя защищаться надо?
Я открываю рот... и чувствую, что краснею, припоминая тот сентиментальный бред, который был у меня в голове. Тем более, при Тирбише уж и вовсе неудобно... А этот сидит, похохатывает, зонтик ему смешно.
-- Ну, видишь ли, -- говорю прохладно, -- мне Алтонгирел велел постараться показать себя хорошей женой. Вот я и старалась выбирать такие вещи, которые описывают хорошую жену.
-- И при чём тут зонтик? -- фыркает Азамат, трясясь от смеха.
Мне это начинает надоедать. Подзываю его пальцем, чтобы наклонился поближе. Он перегибается ко мне через столик, а Тирбиш, наоборот, откидывается назад, чтобы не слушать.
-- Видишь ли, дорогой, -- говорю я довольно раздражённо, -- я считаю своим долгом защищать тебя от злословия и поддерживать в трудную минуту. Конечно, если ты находишь это смешным, я могу воздержаться.